развлекают местных ценителей прекрасного, – равнодушно откликнулся мой спутник.
Похоже, он раз и навсегда решил игнорировать мои попытки наладить светскую беседу.
Между тем мы подобрались так близко, что уже могли различить приятный мужской голос, распевающий какую-то мелодичную песенку. Я прислушалась, и застыла на месте, напряженно морща лоб: на минуту мне показалось, что я схожу с ума.
– Не оглянуться я не мог тому видению вслед,
Ведь оглянуться же могло и оно…
Правду говоря, я сталкивалась с этим явлением не впервые, но так и не смогла к нему притерпеться. Чем больше я путешествовала по разным эпохам, тем сильнее укреплялась в мысли, что все повторяется – как ни старайся сотворить что-нибудь оригинальное. Вот и на этот раз, хотела я или нет, но получила нежданный «привет из будущего». Менестрель, вероятно, полагал, что создал нечто выдающееся… На самом же деле у него получился лишь посредственный вариант песни про «девочку-виденье», смертельно надоевшей мне еще дома.
– Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли я… – пропела я по-русски, с лукавством покосившись на Генриха.
В ответ он скорчил гримасу крайнего утомления, и лениво осведомился, о чем я пою.
– Примерно о том же, что и вон тот юноша, – я указала прямо на певца, ибо в этот момент мы уже выехали на площадь, до отказа набитую горожанами.
Нам повезло, что мы не успели спешиться: пешком нам вряд ли удалось бы протиснуться к фонтану, возле которого расположился певец. Наконец-то я смогла поближе рассмотреть его… На первый взгляд юноша изрядно напоминал лубочную картинку своей кукольной, ненатуральной красивостью. Каштановые локоны, фарфоровая кожа, карие глаза в обрамлении густых изогнутых ресниц и вызывающе кокетливая родинка в правом уголке рта… Да, еще бархатный баритон, как будто специально предназначенный для распевания любовных серенад.
Словом, внешность его была бы совершенно безукоризненна, однако условия жизни и род занятий вносили свои коррективы. Со второго взгляда я заметила следующее: романтический красавец явно давно не мылся, а глаза его блестели вовсе не возвышенным голодным блеском.
– Я вкушаю с благородным нектаром
Лишь бесплодные свои сожаленья —
Оказалась, – ах! – ужасным ударом
Для меня утрата девы – виденья, —
певец проникся сюжетом, это было заметно сразу, – на его глазах даже выступили вполне искренние слезы.
Бюргеры снисходительно аплодировали, у них, видимо, пока не возникло ощущения, что их вниманием злоупотребляют. К тому же денег за концерт с них пока никто не просил.
За нашими спинами послышался шум совсем другого рода: появление стражей порядка во все времена сопровождается примерно одинаковыми звуками. Пара солдат под предводительством дюжего командира сноровисто протолкались через