должно быть, прибывали на его попечение загадочные чужестранки с туманными биографиями. И что самое приятное, в данном случае биографию я могла сочинить себе сама, какую пожелаю. Редкое везение, которым я собиралась попользоваться на всю катушку.
Для начала я загадочно усмехнулась, и произнесла тоном светской дамы:
– Ни на какой земле меня не встречали с таким почетом, и нигде я не сводила еще знакомства с такими доблестными воинами, как вы и ваш брат, сэр.
Боже, что за чушь я молола! Но чувство юмора и самокритика, видно, не входили в число его добродетелей – сэр Роберт вспыхнул от гордости и удовольствия, и помолодел от этого еще лет на десять.
«Мальчишка, – подумала я, – мальчишка, и такого прочат мне в мужья. Странный план, тем более, что я не могу пополнить его земли своим приданым: по-моему, именно это для них главное… А впрочем, не знаю. Возможно, золота окажется достаточно, его-то у меня в избытке». На этой мысли я успокоилась, оставив рассуждения о собственной пользе на потом.
– Леди шутит, – одернул Джонни своего легковерного братца, – Надеюсь, благородная госпожа, вы говорили не всерьез?
Ну слава богу, хоть кто-то способен понять, когда я шучу! Я с облегчением кивнула.
– Вы очень проницательны, добрый господин. Прошу меня простить, я не хотела никого обидеть.
Сэр Роберт все-таки надулся, но только самую малость. От более серьезных проявлений обиды его, похоже, удержал ехидный взгляд младшего братца.
Я продолжала озирать обстановку, когда из-за спины Джона выглянула молодая женщина. Мгновенно позабыв обо всем, я принялась изучать новое лицо. Это создание было мне тем интереснее, что являлось первой настоящей средневековой женщиной, которую я увидела. До сих пор меня и Марго окружали только мужчины, даже служанок нам не полагалось в нашем тайном и, как предполагалось, небезопасном вояже.
По правде говоря, этот женский экземпляр не показался мне особенно интересным. Он был мал ростом, невзрачен и вид имел забитый. Присмотревшись, я с удивлением обнаружила, что женщина выглядела бы довольно привлекательно, если бы не устойчивое выражение испуга на ее лице. Страх пустил на ее мордашке столь глубокие корни, что почти совершенно исказил ее, придав плаксивое и жалкое выражение.
– Наконец-то, – недовольно заметил Джонни, – Где ты пропадала, женщина? Я послал за тобой целую вечность назад.
– Простите, добрый господин! – женщина так испугалась, что ее личико под серым чепцом сделалось совершенно белым, – Питер только что передал мне ваш приказ, и я сразу же…
– Ладно, – Джонни махнул рукой, отчаявшись привести кого-либо к порядку, – Вот твоя госпожа, ее зовут леди Анна. И если я узнаю, что ты плохо служишь ей…
– Ну, хватит, – вмешалась я, опасаясь, как бы моя новая служанка тут же не лишилась рассудка от ужаса.
Однако мои слова произвели на бедняжку совершенно неожиданное действие. Она едва не хлопнулась