скажет другой и – все! Все? Все! Все! Потом уже будет поздно и не так… Ах, какая обида! Какая несправедливость! И именно к ней, Нелли Земляникиной. Да что же она плохого сделала? За что ее обходят? Какой ужас…
– Ты только ничего такого не думай… В общем, мои родители хотели познакомиться с тобой. Познакомиться, поговорить…
Разочарование и облегчение одновременно почувствовала Нелли. Значит, еще не сейчас, еще есть возможность, есть время для того, настоящего. И одновременно с этим – что же он тянет? Мог бы и сразу сказать, а потом уже с родителями знакомить…
– А я уже засыпала, – ворчит Светка, отпирая дверь. – Чего тебя носит?
– Ой, Све-етка-а-а…
– Предложение сделал? – сна у Светки как не бывало.
– Почти… Родители, говорит, хотят со мной познакомиться.
– Ну, это, считай, все! Поздравляю… Шустро, однако, ты его обтяпала…
– Свет, не тяпала я его, даже и не думала…
– Какая разница, главное – кисеньки-брысеньки и свадьба не за горами.
– Ты думаешь – надо выходить? – Нелли испуганно смотрит на Светлану.
– А чего еще ждать-то? Лучшего не дождешься. Парень он работящий, не пьющий, самостоятельный… К тому же – ударник, значит, быстро квартиру получите. Сотни три, не меньше, он на своем лесовозе зарабатывает. Чего тебе еще?
– Не знаю, – Нелли прижалась лбом к холодному стеклу. – Ты, Светка, как старая бабка рассуждаешь… Не пьет, не курит, самостоятельный, триста рублей получает… И это все?
– А чего тебе еще? Любви? – Светка пожала плечами. – Он тебя, по всему видно, любит. А вот ты… Тут ты сама решай. Может, будешь ждать своего блондина – жди… Только, как бы не прождаться тебе. Такие, как Басов, на дороге не валяются, это я тебе точно говорю. Да и пара вы подходящая. Тебе – двадцать, ему – двадцать три: самое время. Опять же, фамилию свою ягодную сменишь, а то больно она у тебя легкомысленная – Земляникина… Для учительницы больше Басова подойдет. Представляешь – Басова Нелли Семеновна. Звучит-то как!
Звучит-то она звучит, – тихо откликнулась Нелли и неопределенно улыбнулась…
Ночь была. Тихо было. Луна в небесах катилась. И ярко, ярче всех остальных, светила в стороне от созвездия Кассиопея загадочная звезда…
II
Трудно судить прошлое. Еще труднее определить через многие годы, что было на самом деле, а что – лишь сон, домысел, игра воображения. Все переплетается – вымысел и сон, желаемое с явным, сущее с загадочным, и в результате из всего этого рождается твоя прошлая жизнь. Кому-то она нравится больше, кому-то – меньше, кто-то хотел бы забыть о прошлом, а кто-то – только им и живет… Как бы то ни было, а от прошлого не уйти. В этом, быть может, одна из главных хитростей Творца – сцементировать времена памятью, выстроив их в протяженности, ибо не дорожи мы прошлым, нам и будущее покажется «до лампочки». А «до лампочки» – значит никак… Никак, ничто – пусто! Природа же пустоты не терпит. Вот потому-то и обречены мы на пожизненные муки, горькие или радостные,