квартиру. Нужна путевка на лучший курорт Крыма? Пожалуйста. Настоящий труженик у нас всегда в чести! И мне сегодня особенно приятно, что наша молодая семья, состоящая из представителей интеллигенции и трудящихся масс, объединяется, так сказать, под одной крышей. Я думаю, что квартира, которую мы сегодня отдаем Басовым, будет гостеприимным, надежным и прочным домом молодой семье…
Вот так сказал Павел Иванович Медведков, и ему долго и громко хлопали лесорубы, вполне и искренне согласные с каждым его словом.
– Братцы, товарищи дорогие, – разволновался Володя Басов, приняв от Медведкова ключи. – Спасибо… Спасибо за все. Мы, как говорится, не подведем…
Новоселье праздновали шумно, весело с размахом. Оно у Басовых как бы разделилось на две части: вначале для всех, кто пришел по приглашению, а потом уже для избранных, самых-самых близких людей. Среди таковых оказались Светлана, армейский друг Герман, Медведков и Алевтина Степановна… Впрочем, последняя к «самым-самым» никак не могла относиться, а осталась лишь потому, что хотела в узком кругу сказать и свое напутственное слово молодым. Когда о причине ее задержки за столом догадались, слово поспешили дать…
– Я, знаете ли, красиво говорить не умею, – начала эта маленькая, седенькая старушка. – Тем более, у вас сегодня такой праздник, а я хотела сказать… Мне давно на пенсию положено, а школу передать некому. Конечно, люди есть, не в пустыне живем, а вот воспитателя коллектива не вижу. К чему я все это? Сегодня много хороших слов вам говорили, и я к ним присоединяюсь, но, Нелли Семеновна, дорогая, отчего же вы работой своей не болеете? Я боюсь, я очень боюсь, – старушка обвела всех печальным взглядом, – что теперь вы купите корову, заведете свиней и бычка, кур с утками расплодите и… И, милая вы моя, какая уж тут школа. А я вот о своем первом учителе думала, что он и вообще на земле не живет, ничем не питается, а только читает умные книги и нам о них рассказывает. Наивно, конечно, но так было…
Молодые переглянулись. Медведков открыл было рот, но Алевтина Степановна решительным движением руки остановила его.
– Да нет, Нелли Семеновна, я вас не призываю отречься от земной суеты в пользу ваших учеников, нет, конечно же… Но дети, особенно – первоклашки, они большого внимания требуют, вы для них – все! Понимаете? Они потом всех своих учителей с вами сравнивать будут…
– А ведь точно, – вдруг поддержал Герман, – я на своего первого учителя до сих пор оглядываюсь: а как бы он сказал?
– Алевтина Степановна, – поморщился Медведков, – мы что, на педсовете?
Старушка смутилась, хотела сесть, но пересилила это свое смущение и опять заговорила:
– Мне ведь в такой домашней обстановке поговорить с Нелли Семеновной уже не удастся, поэтому, простите, я и воспользовалась случаем.
– Да надо ли вообще об этом говорить? – Медведков в упор разглядывал старую учительницу.
– Надо, уважаемый Павел Иванович, – Алевтина Степановна тихо опустилась на свое место. – К сожалению, сейчас все