человек лучших бойцов полегло ни за что!.. Вздумалось нашим боссам взять избушку штурмом! – Горько усмехнувшись и тут же скривившись от болезненных воспоминаний, воскликнул Иннокентий Павлович. – Да, это вам не поезд-призрак, и не Мангупский мальчик! От тех тоже, конечно, неприятности, но избушки соблазняют своей способностью переброски во времени!.. Вот и липнем мы, как мухи на паутину!..
– Но, при переброске она ведь, уничтожает жертву! – Возразил Пётр Андреевич.
– Допустим… Но сам механизм переброски остаётся под вопросом.
– Может, она пользуется человеком, как определённым топливом для перемещения?
– Скорее, как водителем, драйвером… который может пострадать, а может… – Иннокентий Павлович вздохнул. – Это пока мои предположения, но, думаю, не все жертвы этих избушек погибают.
– На чём основаны предположения?.. Спросил Пётр Андреевич.
– Да, попалось мне как-то в архиве дело о взявшемся неизвестно откуда парне, в Пскове… потом он повесился… Вот. А в леске под Псковом как раз и избушка такая случилась быть опосля.
Иннокентий Павлович скривился, замолчав.
– Понимаю, что это не достаточно убедительные данные. Но я и не берусь ничего утверждать.
Он снова глубоко вздохнул, и потёр подбородок.
– И знаете, что?.. – Начальник сделал явное усилие над собой. – Каждый раз у меня было такое чувство, что нам не стоит соваться в это!
Его слушатели в буквальном смысле открыли рты.
– Да, вы не ослышались! Это как инстинкт самосохранения. Предупреждение на животном уровне: «Не лезь! Не пытайся ничего менять! Иначе будет плохо! Очень плохо!»
Иннокентий Павлович окинул взглядом притихший коллектив.
– Ну что носы повесили?! Работать! – Рявкнул он.
3. Саботаж
Время шло, и работа шла. Правда, очень скоро Иннокентий Павлович умер от сердечного приступа прямо у себя в кабинете. Назначили нового начальника отдела, ростовчанина Григория Варнаву… Новый начальник оказался человеком необязательным, весьма попустительски относился к работе, и вскоре был смещён Сергеем Правдиным из Центра. За всеми этими перипетиями, никто не понял, каким образом, но бесследно исчезли те два файла видеозаписи, на которых была запечатлена избушка. Помимо этого, ведший дело Пётр Кураев вдруг заболел острой формой лейкемии и лежал в стационаре. Дело о зоне Б-24 шло из рук вон плохо. Коллектив относился к данному делу с определённой гадливостью, или, скорее, опаской. Никто не говорил вслух, но всем было ясно, что покойный Иннокентий Павлович не просто так умер в своём кабинете, и что он со своего компьютера имел доступ к корпоративной сети и к исчезнувшим файлам, в частности.
Пока суть да дело, наступил уж 2018-ый. Отдел занимался чем-угодно, только не зоной Б-24. Как-то вроде никто и не помнил о точной дате, когда по идее требовалось «поймать» феномен.
4. Санкин
Сергей