ее шкафы трещали от шуб. Она ни разу не надела дважды одни и те же туфли. Затем они развелись: она перебралась в квартиру попроще, но все-таки в престижном квартале, неподалеку от Центрального парка. В результате неудачных денежных спекуляций и загадочного ограбления она оказалась без средств к существованию. Второй раз выйти замуж не удалось. Старые богачи, гениальные теноры, вашингтонские политики слетались на ее красоту, клевали, когтили и разлетались. Несмотря на светские связи, работать она не смогла или не захотела. Она еще раз переехала, ближе к Гарлему. Здесь и родилась мысль о высшей мере наказания.
– Найди мне жениха в Москве, – сказала она и повесила трубку.
Агент
Когда в 1988 году я впервые приехал в Нью-Йорк из штата Вермонт, где читал лекции по русской литературе, у меня начались такие приступы головокружения, что я с трудом ходил по улицам Манхэттена. Энергия города ударила меня по голове. Казалось, что здесь люди не идут, а летят на роликах, с развивающимися галстуками. Казалось, что только здесь делается что-то настоящее, рождается новая разновидность людей. Я еще не успел прославиться «Русской красавицей», а меня уже всюду приглашали, как будто провидели мою судьбу, звали печататься в «Вог» и в «Нью-Йоркер», водили на ужин к хозяину этих и многих других журналов, знакомили со знаменитостями, Артуром Миллером, Филиппом Ротом, и при этом все слушали меня с неподдель-ным американским энтузиазмом буквально открыв рот. Я не понимал, что происходит, за что Нью-Йорк так сильно меня полюбил. Меня отвезли в башни-близнецы полюбоваться видом из высотного бара. Подо мной летали вертолеты и гуси.
Я стал ездить в Нью-Йорк все чаще и чаще по заданию разных нерусских журналов. Я писал о Гарлеме и ночных клубах, наркоманах и полицейских, школах и тюрьмах, университетских профессорах и трансвеститах. Нью-Йорк превратился в сладкую розовую вату на палочке. Я ел ее и не мог наесться. В конце концов у меня появился литературный агент – один из лучших в Нью-Йорке, по имени Майкл. Он продавал своих авторов за бешеные деньги и был своим человеком в Голливуде. Майкл представлялся мне воплощением успеха и славы, кудесником, фокусником, американским шаманом. Он запустил меня на околоземную орбиту. Я сидел в Лос-Анджелесе, глядя на пальмы и кактусы в саду, и писал сценарий для Голливуда.
Нью-Йорк кончился в тот день, когда отчаянные арабы пробили самолетами башни-близнецы. Двумя ударами они сначала изнасиловали, а затем зарезали город. Я приехал в октябре, через полтора месяца после теракта. В городе, где обычно пахнет хот-догами, еще сильно пахло жареным человеческим мясом. Все носили патриотические значки со звездно-полосатым флагом. Значки не помогали. Американцы плохо переносят беду, хотя они знают, как от нее отвлечься. Но в стране, где на вопрос «как дела?» можно ответить только «fine!», трудно найти ответ на глобальную катастрофу.
Нью-Йорк – город желтых такси. Это знает каждый, хотя бы по фильмам. До катастрофы нью-йоркские таксисты любили говорить