взгляд на старейшин: – А теперь скажите вы, что должна была делать рать в том положении, в котором оказалась? Позорно бежать? Вступить в переговоры и признать поражение или биться?
Баи и старейшины единодушно ответили:
– Биться!
Бек повернулся к мужчинам племени:
– Вы что скажете?
– Биться, – пронеслось над плато.
– Мы так и сделали. Бились до последнего и победили. Да, погибли наши соплеменники, но они сохранили честь и достоинство горца, славу бележей как непобедимых воинов. Мы привели большой ясырь. Он весь, кроме сотен невольников, доставленных в аул десятником сотни славного Каплата, вечная ему память, будет отдан семьям погибших. Судьбу женщин, оставшихся без мужей, решат старейшины, но никто не должен остаться без семьи. Проклятые поляне, что попытались противостоять нам, должны быть уничтожены. Так или нет?
– Так, – ответили главы родов.
– Так, – ответили старейшины.
– Значит, по весне мы вновь пойдем в земли полян и разорим все их селения, что попадутся нам по пути. Особенно крепость варузов на реке Оке. Мы возьмем еще больший ясырь и обложим данью тех, кого оставим жить. Так будет! – Бек замолчал и посмотрел в лица собравшимся. – Чтобы готовить новый поход, надо знать, доверяет ли по-прежнему мне народ или желает выбрать нового вождя?
Вперед выступил Абашиз:
– Люди, бек показал себя храбрым и умным воином. Никто другой не сделал бы то, что сделал он перед смертельной угрозой. Мой род поддерживает его.
Высказались в поддержку Каир и Месир, за ними все остальные.
Байзар, видя, что сейчас ничего изменить нельзя, также выказал доверие Шамату. Более того, он прилюдно принес извинения беку за оскорбительные слова.
Шамат улыбнулся. Он проиграл полянам, но победил в своем ауле. А это главное. Посему сказал Байзару:
– Тебе не надо извиняться передо мной, славный Айдамир. Я бы на твоем месте тоже поначалу выразил бы недовольство. Но сейчас, когда все решено, меж нами не может быть никаких обид. Нам еще заплатит хазарин, что нанял нас в поход на земли полян. Наказываю баю Каиру сегодня же отправить в Атиль гонцов, дабы оповестили Тимура Гальбара, что я желаю встретиться с ним.
Каир кивнул:
– Слушаюсь, бек.
– А теперь слово старейшинам.
Шамат стал рядом с ближними ему баями.
Самый старый мужчина в племени что-то прошамкал беззубым ртом, потряс посохом и, обессиленный, опустился на скамейку. Никто ничего не понял, но сбор завершился, как и должен был завершиться, – последним словом самого почтенного старца.
После этого баи занялись обустройством семей погибших воинов. Женщин, потерявших мужей, забирали братья погибших, племянников – дядья или дальние родственники. Десятники делили между ними невольников, отделяя девиц, которые по обычаю принадлежали всему племени и должны были быть проданы. То же касалось и невольниц, доставленных из селения Чуки. Их судьбы должен был решить малый совет баев.