действиями она попыталась разрушить внешнюю оболочку, которая пеленой накрыла сознание собеседника. Вызов в интонации, а также физическое приближение должны были вывести его из ступора. Она напряженно всматривалась в его лицо, пытаясь подметить реакцию мимики, изменение размера зрачков… любые соматические проявления, которые могли бы стать для нее инструментом для дальнейших манипуляций.
В этот момент их взгляды впервые соприкоснулись. Она увидела в его глазах чистый искрящийся водоворот энергии. Он полыхал всеми красками по ту сторону хрусталика, притягивая внимание и не давая оторвать взгляд. Это было фантастическое зрелище, пугающее своей необъяснимой природой, силой и необузданностью спрятанной в нем стихии. Она почувствовала, что еще мгновение и ее сознание утратит плотность и будет сметено им, словно пушинка, и поэтому отвела взгляд. Ей понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя. Никогда еще эти слова не имели для нее такого прямого значения. Она откинулась на спинку стула и, глубоко вздохнув, скрестила руки на груди. Машинально, не задумываясь, можно сказать, интуитивно, придала рукам положение, ограждающее ее от внешнего воздействия. Он тоже, словно повинуясь ее приказу, отвел взгляд в сторону. Молчание, повисшее между ними, повело бег времени в обратном направлении. Прерванный разговор стремился вернуться к точке привычных представлений о жизни. Анна раскрыла в медкарте нужные ей странички и сделала попытку продолжить сеанс.
– Кстати, что касается новообразования в височной доле мозга… – произнесла она, как вдруг неожиданно из страниц выпала свернутая конфетная обертка. Она глухо ударилась торцом об пол и упала рядом с ее сомкнутыми стопами. Он тут же перевел на нее взгляд и задумался.
– Запонки! У него были такие запонки на манжетах. Я еще подумал, ведь он может себе позволить, но они не выглядели, как украшения. Простая функциональная деталь одежды и все.
– Это ты про кого сейчас? – озадаченная таким разворотом беседы, спросила она.
– Про президента! Я беседовал с ним недавно в его резиденции в Ново-Огарево.
Он произнес это тихо и обыденно, как будто такие встречи были для него повседневной задачей.
Анна продолжала пристально вглядываться в своего собеседника, боясь что-либо упустить и не понять.
Пациент откинулся в кресле, обхватив подлокотники ладонями и широко расставив стопы ног. Смазанные очертания его внешности придавали такой посадке схожесть с тем, как сидит в кресле сам президент. В какой-то момент это чувство превратилось для нее в наваждение.
– Он зашел в комнату поздно, часов так в десять вечера, после завершения важной встречи. Скинул пиджак, повесил его на плечики и убрал в гардероб. Тогда-то я впервые обратил внимание на его запонки. Их холодный металлический блеск диссонировал с ослепительно белой рубашкой. Мне показалось, что они стягивали манжеты, словно наручники на его запястьях.
– Да уж… наручники! – не сдерживая эмоций, вставила свой комментарий