мою просьбу, ваша жизнь превратится в кошмар, обещаю. Советую не проверять правдивость моих слов.
Он разжал кольцо и сомкнул его, ослабив первоначальное положение, как и обещал. Ноги подкосились то ли от испуга, то ли от навалившейся усталости и Лисица упала на четвереньки.
Отдышавшись, она подняла голову. Он все с тем же неподдельным любопытством изучал ее лицо и застывший в зеленых глазах испуг.
– Разденьтесь, – будничным тоном произнес Жрец.
– Господин… – взмолилась Лисица, слезы накатили так внезапно, что она не смогла удержать их.
– Почему вы плачете? Я не попросил вас ни о чем сверхъестественном. Я хочу видеть, что под платьем, и это мое право.
Он говорил так просто, но для Лисицы звук голоса, как будто вдалеке, звучал невыполнимым приказом. Она не хотела, чтобы это произошло так: на корабле, в этой душной комнате, в пасти кита. Как же он не понимает, сколько зерен страха посажено в ее голове, как пугают его слова, движения и даже тень. Зачем он просит ее об этом? Почему сам не сделает, как хочет. Так будет легче.
– Я жду.
– Мне никак не сделать это самой, – поток слез застилал глаза.
– Тогда я помогу.
Жрец замахнулся, но Лисица еще ниже припала к его ногам, чтобы избежать удара. Он занес руку нарочито медленно, предоставил возможность увернуться. Пальцы Ульфа ловко расшнуровали платье сверху до крыльев и с одного боку на уткнувшейся лицом в пол Лисице, содрал обтягивающий рукав с такой силой, что матерчатые пуговицы разлетелись по сторонам. Ее тело содрогалось от рыданий вперемешку с унижением и страхом. Она обхватила себя за плечи руками, препятствуя Жрецу до конца раздеть себя, но он отвел их на удивление терпеливо. Он резко поставил ее на ноги – котарди вместе с нижним платьем сползло до талии, придерживаемое шнурами с другого боку. Она чувствовала, как Ульф разглядывает ее, отчего ее лицо стало пунцовым.
– Пожалуйста …Ради Лантаны, не надо, – всхлипнула она.
Он сжал ее плечи, грубо притянув к себе и бесцеремонно впился в губы, вторгся языком в сомкнутый рот. Лисица чуть не задохнулась от напора. Она откинула голову, освобождаясь от жестокого поцелуя. Ульф напоследок прикусил ее губу. От его смеха стало только хуже, ноги подкосились. Это безумство. Это происходит не с ней – это сон. Он насмехается над ее сопротивлением – упивается безысходностью ее положения. Его лицо расплывается в соленых брызгах слез, искажается, превращая бороду в длинный змеиный язык, готовый ужалить и ядом отнять последние силы.
– Я не собираюсь брать вашу крепость, госпожа. Она меня не привлекает – вы меня еще раз в этом убедили.
Жрец развернулся и бросил перед тем, как избавить принцессу от своего общества:
– Вам придется одеться самой, если не желаете появиться в моем замке голой, мы почти на месте.
Лисица не знала, радоваться ли ей. Но она хотела, наконец, сойти с проклятого корабля, возможно, в замке Ульфа она сумеет не раздражать его и держаться подальше. Возможно, он сдержит слово