мы?
– Пока не хочу возвращаться.
Саша снова сосредоточен на дороге. В зубах – сигарета, запах которой уже кажется Полине вторым воздухом, которым она хочет дышать. Его красивые руки, сплошь в татуировках, с силой сжимают руль – Поля видит, как напрягаются мышцы под разрисованной кожей. Она согласна с ним – ей тоже не хочется возвращаться.
Он сворачивает куда-то в сторону, где дороги почти нет, останавливается и глушит двигатель. Молчит, и Полина молчит тоже.
Она умеет быть незаметной, когда это нужно. Вот только сейчас хочется стать для Саши той, кто займёт в его жизни особое место.
И это тоже – так глупо.
– Во-первых, я не зря спросил тебя о том, было ли тебе стыдно. – Он начинает говорить, предварительно выкинув окурок в окно. – Потому что это вполне закономерный вопрос. Во-вторых, ты ведь обо мне ничего не знаешь.
– Узнаю.
– А если будет что-то, что ты не сможешь принять?
– Для начала мне нужно тебя узнать.
– Ты понимаешь, почему мы сейчас говорим об этом?
– Да. Но предпочту услышать от тебя подтверждение тому, что думаю правильно.
– Озвучь и я скажу, права ли.
Полина закусывает нижнюю губу, потому что произнести те слова, которые уже готовы сорваться с её губ, – означает отрезать себе пути к отступлению. Но готова ли она к этому?
– Потому что… Всё не так просто?
– Уточни, что имеешь ввиду.
– Я ревновала тебя к Наташе, а ты ревновал меня.
– Но так быть не должно.
– Почему?
– Потому что ты – женщина другого.
– А у тебя никого нет?
– Нет. Скажу тебе больше, я и не хотел, чтобы у меня кто-то был.
– Почему? – Кажется, этот вопрос она задаёт в последнее время чаще, чем за всю свою жизнь.
– Потому что всё не просто. – Он горько усмехается, и хоть в его словах больше непонятного, чем того, что способно дать те ответы Поле, в которых она так нуждается, она не хочет слушать дальше. Потому что ощущает какую-то необъяснимую опасность. Словно если они продолжат говорить, случится что-то непоправимое. – Но дело не только в этом, – продолжает Саша. – Кажется, за эти несколько дней мы зашли слишком далеко.
– Ты жалеешь об этом?
– Нет. А ты?
– И я – нет.
– Хорошо. Но в процессе узнавания, как я и говорил, может вылезти то, что ты принять не сможешь.
– Например?
Он сначала смотрит на неё долгим взглядом, потом отводит глаза, и только по тому, как постукивает большим пальцем по рулю, видно, что Саша нервничает.
– Например, я храплю.
– Саша!
– Ну, что? – Он снова усмехается, кажется, ещё горше, чем в прошлый раз, словно пытается шутить, чувствуя нестерпимую боль.
– Сейчас мне не до шуток.
– Мне тоже. Иди ко мне.
Поля рвано выдыхает, с губ срывается всхлип. Будто она ребёнок, которого незаслуженно обидели, и сейчас ему так жаль себя, что не удаётся сдержать рыдание. Просто она ощущает такое облегчение, что ей хочется плакать.
Она