с которой она вчера свалилась и больно ушиблась. Воспоминания о вчерашней боли заставили её невольно потереть то колено, которое вчера всё было в крови. Однако сегодня оно было чистым, как новенькое. Но вид этого дерева сильно удивил её: вместо яблок на нем удобно разместились голые черепа.
И сердце снова невольно сжалось от страха, а пересохшее горло прохрипело. – Не-е-ет!
И опять кто-то услужливо развернул её на девяносто градусов. Как завороженная, смотрела она на молодой гриб с длинной толстой ножкой и маленькой шляпкой. Таких крепышей она часто находила в дубовой роще рядом с их домом. Что-то теплое и знакомое пахнуло на неё.
─ Селедочный. С перцем! Откуда он здесь? ─ от приятно – притягивающего запаха он повела носом и даже прикрыла глаза, невольно вспомнив, как воровала селедку отцовского посола.
Удивлению её не было предела, когда прямо на глазах этот столбик с шляпкой вдруг скособочился, обмяк, а потом и вовсе согнулся, упав шляпкой вниз, прямо на глазах превращаясь в кашу.
─ Бр-р-р! ─ невольно вырвалось у неё.
Но и этого оказалось достаточно, чтобы некто услужливый, развернул на девяносто градусов.
О, это Марфа узнала бы даже издали! Сколько раз днем и ночью она мечтала, чтобы горы желанного желтого металла принадлежали только ей одной! И она даже не удивилась, а обрадовалась, что здесь всё было именно так, как когда-то представляла. Блеск золота мерцал, доставляя настоящее блаженство, а аромат золота вызывал настоящую радость.
И между стонами, она выдохнула. – Да-а-а!
─ Бер-ри её! – произнес Ужаснейший. И Марфу из жаркого лета сунули в холодную зиму. Чувствуя, что становится совсем сосулькой, она всё ещё пыталась понять, что же происходит с ней.
─ Ха–ха–ха! ─ и этот голосок слышала, когда смеялась её барыня, беспечно трогая рукояткой зонтика молодого кучера.
─ Ха-ха-ха! ─ а так смеялся молодой офицер, сопровождая и целуя барыню.
─ Ха-ха-ха! ─ этот голос был чем-то похож на ржание жеребца, который их вёз, но смеялся он над ней. Такого она стерпеть никак не могла. Поэтому, открыв глаза, шагнула на светящуюся дорожку.
Выбор был сделан! Моментально все исчезло: чад, гарь, мелкие насекомые, которые нагло лезли в нос, горло, уши. Марфа стремительно летела вниз в вихре всего этого, теряя сознание. Ей то не хватало воздуха, то внутренности придвигались к горлу и грозились вывалиться через рот, то переворачивалась вниз головой, ощущая, что внутренности её вот-вот вывалятся наружу через отверстие между ног.
Животный страх подкатил к горлу и она закричала. ─ А-а-а-а!
─ А-а-а-а! – Марфа вскочила на тахте и почувствовала, как страх начинает проходить. Облегченно вдохнув, прошептала. ─ Я дома?! Приснитси же тако!
─ Марфа, ну чо тама опеть с тобой? ─ пробурчала недовольно мать. ─ Ну, дак ить енто жа сон. Неча думать об ентом!
Последние слова мать сказала почти слышно: она уже почти спала. Марфа же собралась снова лечь, но тут же ощутила нечто жгучее внизу живота. Рука