p>
Сан-Франциско, США, штат Kaлифорния, 1995 гoд.
Эта история о Нэйке Камсоне и его друзьях, которые учатся в самой престижной школе Калифорнии. Когда она началась, Нэйку было пятнадцать лет, и если бы он сам рассказывал о себе, то начал бы примерно так: «Я невысокий блондин с голубыми глазами. Девчонки говорят, они особенные. Не знаю, им, наверное, виднее. Еще они говорят, что я обаятельный, милый и харизматичный. Да, я невысокого роста, но зато крепко сложен. Еще девчонок сводят с ума мои кубики пресса и рельефные мышцы рук». На этом моменте он бы смутился и добавил что-то вроде: «Кажется, я немного перехвалил себя, да?» – и мило улыбнулся, стряхивая чёлку с глаз.
Нэйк знал, что он хорош собой, и не запрещал себе этим пользоваться. К тому же он был бессменным старостой класса. Имея лидерские качества, однажды он избрался на эту должность и оставался на ней из года в год. Нельзя сказать, что он был лучшим учеником, принципиальным ботаником, далёким от хулиганства и шумного времяпрепровождения, какими часто являются старосты, скорее являлся полной этому противоположностью. Учился весьма средне, и не глупость была тому виной, а банальная лень, в класс всегда входил со звонком, и поведение его было далеко от образцового. Но в его пользу играло то, что он был признанным лидером своего класса. Одноклассницы им восхищались, одноклассники уважали, и было за что: Нэйк был успешным спортсменом, с раннего детства занимался карате, а в школе был капитаном футбольной команды. Спорт он считал своей жизнью, и тут куда-то испарялись и лень, и склонность к опозданиям.
Ранние подъёмы в школу Нэйк ненавидел. Он был ярко выраженной «совой», и оттого по утрам был раздражительным и неуклюжим, не желал вылезать из-под одеяла до последнего, а потом снова и снова опаздывал в школу. Еле-еле открыв глаза, он бросал взгляд на часы, в ужасе подпрыгивал и начинал метаться по дому: умывался, одевался, наскоро запихивал в рот что попадалось, запивая это что-то соком прямо из пакета, потому что на нормальный завтрак никогда не было времени, одной рукой закидывал на плечо рюкзак, другой хватал скейт и выбегал из дома. Пробежав пару метров ногами, он вспоминал, что у него в руках скейт, бросал его на асфальт, становился одной ногой, отталкивался от земли и набирал скорость. Ветер в лицо и утренняя свежесть немного примиряли его с ненавистным временем суток, он даже зажмуривался, чтобы лучше почувствовать запахи утра… и частенько в такие моменты мог врезаться в дерево. Выругавшись, от чего прохожие, спешившие по своим утренним делам, осуждающе оглядывались, он вставал, пихал скейт под мышку и продолжал путь в школу снова бегом.
И вот, Нэйк добирался наконец до школы и вихрем пробегал по сверкающим чистотой и свежей отделкой коридорам. В дорогой и престижной частной школе учились дети банкиров, бизнесменов, модельеров, стилистов, хороших врачей, журналистов, да еще бог знает кого. Директор Фишер тщательно заботился об имидже своего заведения, но не в его силах было заставить учеников носить костюмы с бабочками. Тогда директор решил делать хорошую мину при плохой игре и заявил, что считает правильным отказаться от школьной формы, позволяя тем самым ученикам выражать свою индивидуальность. Из-за этого каждый выпендривался друг пepeд дpyгoм дорогой шмоткой, крутым телефоном, кто постарше хвастался машиной, подаренной папочкой на совершеннолетие. Но это все не относилось к нашему Нэйку. Тут-то он был обычным парнем из простой семьи. Да и семьей это назвать было сложно. Сирота с раннего детства, он жил с опекунами, с которыми не ладил. Опекуны были не богаты, скорее еле дотягивали до среднего класса, но Нэйк всячески старался соответствовать своим одноклассникам, пытаясь урвать брендовую шмотку на распродаже или купить похожую подделку. Карманных денег ему давали мало, поэтому он с раннего возраста не брезговал подработкой. Благодаря своим физическим данным он мог поработать грузчиком, чаще поздно вечером, чтобы не озираться по сторонам, и не быть замеченным одноклассниками за столь унизительным делом. К счастью, школьные друзья ничего не подозревали и были уверены, что Нэйк – один из них.
Сразу после того, как Нэйк вошёл в класс и захлопнул за собой дверь, прозвенел звонок. Он быстро достал из рюкзака учебные принадлежности и откинулся на спинку стула. Первым ypoком пo понедельникам был французский, и Нэйк не любил его. Не то, чтобы он плохо относился к французскому или к самим французам, но считал идиотизмом с самого утра говорить на непонятном языке, изворачивать его и картавить. К тому же, он сидел за первой партой, что не давало возможности расслабиться и похалявить, как это делали задние ряды. Вдобавок Нэйка раздражало растение, длинные ветки которого висели прямо над его головой. Как только ветки дотрагивались до его макушки или щекотали ему лицо или плечо, он безжалостно обрывал их. Тут же раздавался дикий вопль от Джанет Cвит, и Нэйк получал сзади тетрадкой по голове, а если девушка была тоже не в духе, то Нэйку доставался удар потяжелее, учебником, к примеру.
Джанет была вегетарианкой и защитницей природы, вплоть до растений в классе, за это и за раздражительный характер её прозвали Кактусом. Но у этого Кактуса был один плюс – симпатичная cecтренка Изабель, рыжеволосая бестия c шикарной