И все это – под крики о развитии демократии.
Вот вам и "падение большевиков"… Мог ли предвидеть философ, что сами же большевики, их лидеры организуют свое "падение"? Для того, чтобы дело большевизма продолжалось – под знаменами демократии? Что тирания может быть еще и демократической? Такой сценарий начал вырисовываться только к началу 1980-х годов…
И какие еще годы должны пройти, когда "русский человек, встав во весь рост, найдет опять свое достоинство"?
– Я убежден, что коммунизм был убит телевидением.
Кинорежиссер Стивен Спилберг, США.
"Известия", № 201, 1994 год.
Ну, кто оспорит?! Идол "демократов" всего мира сказал! Сами-то "демократы" нам постоянно внушают, что телевидение – отражение окружающего мира – только и всего. Ну, еще "четвертая власть".
Самое главное оружие "демократов"!
Волею случая мне пришлось увидеть… день начала "перестройки". Реальной, фактической «перестройки».
Дело, значит, было так. Летом – осенью 1989 года довелось мне побывать в Соединенных Штатах Америки. Почти два месяца: Нью-Йорк, Чикаго, Портленд, Калифорния… Проехал от Атлантики до Тихого океана.
Потрясение полное, время-то у нас еще вполне-вполне советское. Начиная с того, что билетов на самолет в США не было вообще. То есть напрочь, абсолютно, словно их в природе не существовало. Знакомые пытались мне достать билеты даже через ЦК КПСС – бесполезно. Приглашение есть – билетов нет. Наконец достал – чисто случайно, как в лотерею выиграл.
И вот – зал Шереметьево-2, пустой, чистый, прохладный. Каждый человек – на виду… В буфетах – напиток "Фанта", как символ западной жизни. Под улыбки стюардесс вошли в "Боинг". Мое разглядывание всего и всех заметил один из стюардов – и предложил шампанского. Расслабьтесь, дескать, сэр…
Потом – пятьдесят дней в Америке, и опять на "Боинге" – в Москву, в Шереметьево-2. Большинство в самолете – жители одной из кавказских республик. (Сразу хочу сказать: прекрасно отношусь к кавказцам, всю жизнь – самые приятные впечатления. И то, что их было так много в Петербурге в 90-е годы – замечательно. Люди они непьющие, работящие, быстро стали настоящими петербуржцами – по всем манерам. И городу свежая кровь очень нужна).
В полете они беспрерывно курили и резались в карты. Персонал постоянно урезонивал их насчет курева – тогда хоть что-то можно разглядеть, ту же карточную масть… Наконец, ранним утром прилетели. И сели… Очередь на выход не двигается. Ни буфета, ни кафе, ни даже стульев – нет. В туалет не пускают. Служители, руки в брюки, туда-сюда шляются, но спросить ничего невозможно. После Запада – дико, но в принципе – привычно.
Очередь не двигалась, потому что каждый из южан привез … жемчуг. Вроде бы, килограммами. Взвешивали, считали. Такой пошел бизнес.
Но это всё предисловие. Первый день "перестройки" настанет сейчас… Итак, 4-е (четвертое) октября 1989 года, вечер. Наконец, и мне разрешили