бабка сама пойдет проверять… А если она ментов сразу вызовет, ты подумал? Лишний риск нам сейчас совсем ни к чему…
Раздосадованный "Мамонт" в ответ лишь раздраженно плюнул в сторону. А ночная компания тем временем приблизилась к последним окнам в западном крыле. Школьное здание оканчивалось двумя узкими, закрашенными до середины белой краской окнами, отделенными друг от друга двухметровым промежутком кирпичной стены. В предпоследнем окне была распахнута форточка.
– Вот! – указав на неё, многозначительно воскликнул "Паук" и, по-отечески похлопав "Мамонта" по могучему плечу, добавил: – А ты хотел стёкла бить…
Войнов пристально посмотрел туда, куда ему указывал Павел, и, скривив всегда угрюмое, неживое лицо в насмешливую гримасу, с ухмылкой ответил:
– Ты действительно рассчитываешь пролезть сквозь это игольное ушко?
Укрытцев задумался, и пристально вглядываясь, в освещённую приглушенным лунным светом форточку стал что-то прикидывать в уме. Форточка действительно казалась маловата.
– Ты прав, Женек. Мы не пролезем через неё. Надо подсадить кого-нибудь из нас с длинными руками, может, получится хотя бы дотянуться до шпингалета и открыть окно… – он помолчал немного, и чуть слышно добавил: – Жаль "Друппи" нет… Его тощая задница аккурат бы просочилась сквозь этот проем…
В толпе послышался какой-то шорох, возня, после которой из темноты раздался возмущённый голос рыжего мальчугана:
– Как это "нет"? Я – здесь!
Ночная тишина сотряслась от всеобщего хохота, который не остановила даже опасность быть пойманными на месте преступления. Оказывается, "Друппи" уже минут 20 был среди них никем не замеченный. Он улизнул из дома, проскользнув мимо забывшейся пьяным сном матери, и пешком пришёл туда, где договорились собраться его друзья. Из-за маленького роста в окутанной темнотой толпе его никто не видел.
– Лёгок на помине! – воскликнул Укрытцев, одевая на руки осенние кожаные перчатки. Он, как на спасителя, смотрел на еле освещенный силуэт Храмцова, вышедшего из тени. Одетый в серую толстовку с логотипом известной фирмы, и в чёрные спортивные штаны, Алексей торжествовал. Он был несказанно рад, что его старшие друзья вспомнили о нем, и он сможет принести им пользу.
Не теряя времени, парни начали действовать. Войнов, будучи самым высокорослым из всех, подхватил "Друппи" за бёдра, и, с легкостью оторвав его от земли, поставил на оконный карниз. Храмцов проворно просунул рыжую голову и обе худощавых руки в распахнутую форточку, и, уцепившись узловатыми пальцами за внутреннюю стену помещения, начал проворно втягивать внутрь свое легкое, гибкое, как у змеи, туловище. Он быстро и легко пролез внутрь до самого пояса, пока не уперся костями таза в деревянную раму окна. При этом он был уже наполовину внутри, и мог вытянутыми руками достать до подоконника.
"Давай, «Друппи»! Давай" – тихо подбадривали его друзья снаружи. Он видел их сосредоточенные лица