Джон? Некоторые же в свою очередь думали, что это просто какой-то сумасшедший ляпнул и оно плотно заелось в головы людей. Ну, а прочие либо же не слышали обо всем этом совсем, либо даже если и слышали, то значения не придавали этому никакого.
Но те, кто верил во все это, знали, точнее надеялись, что когда-нибудь случится тот самый момент, когда данный человек появится и «очищающим пламенем» прокатится по всей вакханалии творящейся в стране. И вот у некоторых, а точнее у двух людей уже сложилось такое мнение.
Глава 4
– Ты не считаешь, что немного перегнул палку? – спросила девушка сектантка у Джонсона.
Интересный факт заключался в том, что у данной девушки был лиловый балахон. Ни чего интересного на первый взгляд, но только вот нюанс. Лиловый балахон носили только 10 человек. Максимально приближенные к «АВАДОНУ ВЕЛИКОМУ». Только вот еще один нюанс, данная девушка играла свою особую, никому не ведомую роль. Такое ощущение, что ее просто на просто взяли только потому, что она якобы должна быть.
– Молчи Кассандра…
– Не могу! – девушка имела буйный нрав и особенность постоянно всех перебивать.
– Не смей меня никогда перебивать! – Джонсон не выдержал такой наглости и сорвав капюшон с ее головы, так сильно схватил за волосы, что Кассандра не сдержав боль упала на колени.
– АЙ… БОЛЬНО ЖЕ… ОТПУСТИ…
– Закрой свой рот сучка, и не смей меня перебивать! – Джонсон не церемонясь толкнул ее в сторону пола, спровоцировав тем самым удар об пол, после чего пошел в свои покои.
– Вот же мразь! – прошептала Кассандра.
Она привыкла к тому, что к ней относятся не так как ко всем. А другого отношения она и не ожидала.
В культе была жесткая иерархия, и строилась по принципу феодального строя, только вот была одна маленькая поправка. Неоспоримую власть имел Джонсон, ему подчинялись все. Его слово закон, а противопоставить хоть, что-либо никто не мог, а скорее всего просто не хотел.
Кассандра же была вербовщиком, только вот она никогда не понимала почему, с такими низшими обязанностями она занимает такое высокое место в «пищевой цепи».
Да и знать она этого не хотела. Ей нравилось то как она живет. Тихо и спокойно. Деньги и власть давали свои плоды. Не надо было выживать, она имела ВСЕ, что было ее грешной душе угодно. И это же прекрасно, и все было прекрасно. Ровно до того момента, пока не настал момент казни Илая.
Ни чего особенного на первый взгляд не случилось. Только вот она не понимала почему Джонсон так сильно хочет заставить Джона страдать? Хотя она даже не знала имени Джона. Она знала только то, что Джонсон хотел всячески сломить этого человека. Про смерть жены она знала. Также она знала и про то, что он всячески проявлял активность против установившегося режима. Но именно смерть Илая ужаснула ее.
– Ну нельзя же так! – она не одобряла того, что ее окружало, но в то же время и не предпринимала ни каких попыток, что-либо поменять.
Оно и понятно. Хорошо жить хочется всем, и она не была