серебряного, а в таверне высшего класса максимум пять серебряных.
– Не, ну это совсем произвол. Это что же творится, на бедных людях наживаются средь бела дня. А еще пожилая женщина, не стыдно? – возмущению моему не было предела.
– Лиадия, деньги верни, и чтобы через пять минут их здесь не было, – и его лордство развернулось, и направилось по лестнице вверх.
– Лорд Догар, неужели вы выгоните нас на улицу, ночью, в абсолютно незнакомом городе. Да будьте же вы человеком, – скакала я за ним по ступенькам.
– Извините юная леди, но человеком я в принципе стать не могу. Так что прошу покинуть мой дом в кратчайшие сроки.
– Но, мой лорд, действительно на улице ночь, куда же они пойдут? – видимо совесть у Лиадии все-таки взыграла.
– Дорогая моя Лиадия, это не мои проблемы. Мне уже надоело вечное паломничество девиц на выданье в моем доме. И ваша маниакальная идея меня женить перешла уже все границы. Раньше хоть девушки были приличные и симпатичные, а сейчас уже не пойми, что, да еще и в моей собственной кровати! Это перешло уже все границы. Немедленно покиньте мой дом! – последнее, как я поняла, адресовалось уже нам.
– Сударь, да вы хамло, – бросила я и вышла из гостиной в кухню, – Алей, будь солнцем, забери мои вещи, я не могу больше находиться в обществе этого мужлана.
Алей быстро поднялся на второй этаж и уже через минуту спускался с нашими сумками и охапкой вещей. Переодевалась я на кухне, под извинения Лиадии. Старушка уверяла, что понятия не имела, что господин сегодня вернется. Что он обычно за сутки извещает, чтоб было все подготовлено к его приезду. Из всей ее извинительной тирады полезным было одно – Лиадия предложила остаток ночи провести на сеновале, чем мы и воспользовались. А на рассвете отправились к стационарному порталу для перехода в порт.
– Алей ты какой-то молчаливый. О чем задумался? – мы вышли из портала в портовом поселке и сейчас шли в сторону причала.
– Да я, можно сказать, первый раз увидел представителя своей расы за многие годы, и встреча эта прошла не так как я ожидал. Он ведь понял, что я джинн.
– Как? – удивилась я.
– У джиннов есть особенность – они с первого взгляда могут определить, представитель какой расы перед ними находится. Ни один морок или иллюзия не помогут. Это на подсознательном уровне. А увидеть молодого джинна без семьи, и не поинтересоваться, почему он один – это по меньшей мере странно. У нас не принято молодняк до совершеннолетия отпускать от себя.
– То есть, ты еще шесть-семь лет должен находиться под присмотром старших родственников, – удивилась я.
– Не совсем, точнее тридцать шесть. У джиннов совершеннолетие наступает в пятьдесят лет. И это еще одна причина, по которой ты стала моей названой сестрой. Ты почти совершеннолетняя, и несешь за меня полную ответственность, – улыбаясь, закончил он.
– Только этого мне не хватало. В своем мире о родном брате заботилась, пока на ноги не встанет. А сейчас сводный брат нарисовался, Господи и где ж я так нагрешила-то?
Алей только тихо посмеивался, наблюдая за моей реакцией.