создано вулканами, я посылаю вам женщину-вулкан, все сжигающую и испепеляющую»{474}.
Коль скоро его план примкнуть к экспедиции Бодена не удался, Гумбольдт решил использовать Кито как свою новую базу для систематических восхождений на все доступные вулканы, как бы опасно это ни было. Он был так занят, что в светских кругах Кито не знали, что подумать. Он был хорош собой и привлек внимание сразу нескольких молодых незамужних женщин, но «никогда не оставался дольше необходимого» на ужинах и на светских увеселениях, как свидетельствовала Роза Монтуфар, дочь губернатора провинции и прославленная красавица{475}. Она сетовала, что Гумбольдт, похоже, предпочитал лес и горы обществу привлекательных женщин.
Ирония заключалась в том, что компаньоном Гумбольдта стал брат Розы, Карлос Монтуфар. Гумбольдт так и остался неженатым (собственно, однажды он написал, что женатый человек – «пропащий»{476}), и, возможно, вообще не вступал в интимную связь с женщинами. Друзьям-мужчинам он писал письма с признаниями в «неумирающей», «пылкой» любви{477}. В те времена для мужчин не было необычным признаваться в страстных чувствах при платонических дружеских отношениях. «Я был привязан к вам будто железными цепями», – говорил Гумбольдт одному другу{478}; расставшись с другим, он проплакал много часов{479}. «Мои планы подчинены вашим, – писал он одному из своих друзей. – Вы можете приказывать мне, как ребенку, и встретите послушание и ни одного ворчливого слова»{480}. Впрочем, отношения Гумбольдта с Бонпланом были совсем иными. «Бонплан – славный малый, – писал он накануне отплытия из Испании, – но все последние шесть месяцев он оставляет меня совершенно холодным, иными словами, мои отношения с ним остаются сугубо в сфере науки»{481}. Современники обращали внимание на «отсутствие у Гумбольдта истинной любви к женщинам»{482}, об этом писали и в газетных статьях{483}. Каролина фон Гумбольдт говорила, что «на Александра не может сильно повлиять что-то исходящее не от мужчины»{484}. Спустя 25 лет после кончины ученого немецкий поэт Теодор Фонтане сетовал на то, что в недавно прочитанной им биографии Гумбольдта ни слова не говорится о его «сексуальных отклонениях»{485}.
22-летний Карлос Монтуфар был моложе Гумбольдта на десять лет; это был кудрявый черноглазый брюнет, рослый и стройный. Он провел рядом с Гумбольдтом несколько лет. Не будучи ученым, Монтуфар все быстро схватывал, да и Бонплан явно не возражал против прибавления в их отряде. Другие, впрочем, испытывали в связи с этой дружбой некоторую ревность. Южноамериканский ботаник и астроном Хосе де Кальдас, встретивший Гумбольдта за несколько месяцев до этого, когда тот еще двигался к Кито, получил вежливый отказ в ответ на просьбу принять его в состав экспедиции. Уязвленный Кальдас написал в Боготу, Мутису, что Монтуфар