к столу, окинул его взглядом, посмотрел на те бумаги, что лежали под оргстеклом, на аккуратную стопку историй болезни, на остро заточенные карандаши в специальном стакане и остался доволен.
– Ничего лишнего, – сказал он, опускаясь в кресло. – Это хорошо.
– Еле успел все в тумбочку засунуть, – шепнул Рыков Виктору. – Блок сигарет, карты игральные – у солдат отобрал, – и два номера «Плейбоя».
– За «Плейбой» отдельное спасибо, – в ответ тихо сказал Виктор.
Дед тем временем сложил руки на столе в замок, повращал немного шеей и остановил свой взгляд на собеседниках.
– Начнем, пожалуй. Кто доложит по пациенту?
Рыков откашлялся, встал, как нерадивый школьник, пару раз шмыгнул носом и сказал:
– Доложит лечащий врач.
После чего сел обратно и пихнул Виктора в бок.
Подстава была неожиданной – впрочем, а иначе какая же это подстава. Виктор замешкался, потому что история болезни осталась на столе у Рыкова, но собрался с мыслями и понял, что помнит практически все. Он сначала хотел говорить сидя, потому что ему показалось, что делать доклад по пациенту для родного деда можно и в более расслабленном положении, но вдруг осознал, что перед ним сейчас в кресле начальника сидит не просто родной человек, а ведущий (хоть и в прошлом) хирург этого госпиталя. Ноги сами подняли его с дивана.
– В палате номер четыре, она же интенсивной терапии, четвертые сутки находится ветеран боевых действий, майор в отставке Магомедов Ильяс Магомедович. Предварительный диагноз звучит как «Трофические язвы культей обеих голеней. Отсутствие нижних конечностей на уровне верхней трети голеней вследствие травматической ампутации обеих стоп после минно-взрывного ранения. Синдром системной воспалительной реакции». Несколько косноязычно получилось, но пока вот так. Поступил к нам с жалобами на длительно не заживающие раны культей, общую слабость, повышение температуры тела, отсутствие аппетита, выраженную астению. Со слов самого пациента и его жены Тамары – такое состояние беспокоит в течение последних двух недель с некоторым ухудшением. Самостоятельно выполнялись мазевые перевязки, протезы не носит в связи с ранами.
– Жена его перевязывала или он сам ухитрялся? – внезапно спросил дед.
– Жена.
Дед взял из стакана карандаш и сделал пометку в настольном календаре Рыкова, после чего кивнул. Виктор расценил это как предложение продолжать.
– Анализы при поступлении показались нам довольно странными. Высокий лейкоцитоз, сдвиг формулы влево, немного пониженный гемоглобин. Начали лечить местно плюс антибиотик, а на следующий день анализы повторили. Лейкоцитоз вырос на пару единиц несмотря на то, что всего за сутки раны немного очистились. Исходя из лабораторных данных, решили исключить системную реакцию, направили его на УЗИ, попутно выполнив еще и обзорные снимки грудной клетки и брюшной полости. На них – все хорошо, на УЗИ легкая гепатомегалия. На следующий день температура приобрела