Еще мы добавляем туда всяческий мелкий мусор, мякоть для замеса – она и вылетает из ствола при выстреле, ты сам видел, великий чар. Следует что-то придумать с этим. И нам нужен другой, более тяжелый металл для ствола. Надежный крепеж для станины. И, быть может, если мы придадим заря… метательному снаряду определенную форму… Мне представляется, чем-то она должна напоминать корабль. Острый нос, чтобы легче преодолевать… преодолевать сопротивление…
– Добрый мастер, но какое у эфира сопротивление? – вновь вмешался Гарбуш. – Корабли плавают в воде, сиречь в более плотной среде, заряд же летит в эфире, который… – он помахал ладонью перед носом доброго мастера. – Пфуй! Никакого сопротивления.
– Туп ты, юный Гарбуш, – произнес Бьёрик снисходительно. – Я уверен, что на большой скорости и эфир может создавать немалое трение. Нет-нет, форма – вот что нам поможет.
– И еще размер, добрый мастер. Форма и размер. Думается мне, размер снаряда также можно изменить, подогнав его вплотную к ширине трубы, сиречь ствола…
Доктус попятился, оставляя гноморобов обсуждать будущее проекта. Сколь ни заинтересован он был в развитии метательных устройств на основе горючего песка, сейчас его больше волновало иное. Увидев, что под руководством юного Гарбуша гноморобы начали отделять остатки ствола от станины, чар кивнул и направился в глубь мастерской, сквозь жар печей и тяжелый гул – к стуку молотков и повизгиванию пил.
Он остановился перед одним из двух прямоугольных остовов. Пришлось задрать голову, чтобы разглядеть всю конструкцию тонких деревянных ребер, окруженных строительными лесами. Вооруженные топорами, молотками и пилами, гноморобы из бригады плотников со всех сторон оккупировали леса. Медленно, но верно скелет левиафана обрастал плотью обшивки. «Ковчег» – вот как называл это Доктус. Охочие до новых слов гноморобы пытались выдумать другие названия – «эфиропланы», «воздухоходы», – но тут уж Доктус был непоколебим. Ковчег, и никак иначе. Два ковчега. Он настолько уверовал в успех данного проекта, что приказал заложить сразу два каркаса, один малый, который добрый мастер Лейфа, руководящий строительством, именовал «опытным образцом», и один, размерами превышающий большую торговую баржу.
За ковчегами открывался пологий спуск. Ни печей, ни факелов – эту часть пещеры скрывала тьма. В каменной кладке, выложенной гноморобами для укрепления стен, виднелась дверь и освещенное круглое оконце. Постучав, Доктус шагнул в комнатку с земляными стенами. Низкий стол и стулья, лежанка, дровяная печка с чайником… Мастер Лейфа дневал и ночевал в мастерской. Сейчас он сидел на стуле и глядел в окно на строительство. Над столом перед ним покачивался небольшой макет ковчега, удерживаемый бечевой, что тянулась от вбитого в столешницу гвоздя.
– Как у нас дела? – Стулья были слишком малы для него, и чар уселся на лежанку.
Мастер Лейфа, сложив ручки на объемистом животе, задумчиво повернулся к Доктусу.
– Пока задержек нет, – сказал он. – Мы сравнили