деревья, которые считались самыми ценными и росли как раз на болоте с ужасающими испарениями, да таскал в тачках глину. Многих юных работников отправляли именно на болота для того чтобы они «набрались опыта», и Толстобрюха тоже не обошла стороной эта служба. Несмотря на специальные противогазы, которые выдавались правительством и закрывали только глаза и нос, работники этих мест все равно дышали отравленным воздухом. Поэтому с тех пор, даже после недлительной работы, у Толстобрюха, появлялась одышка и страшный кашель. Через два года тяжелых смен его определили на строительство домов-хаток, где работать было намного легче и комфортнее.
Во время одного из наводнений, которые бывали очень часто ранней весной, он проявил себя, и вместе со своими товарищами по работе, быстро соорудил из подручных материалов новую плотину, пониже старой. Спасло это множество хаток и душ, и в честь этого все они были награждены орденами св. Бобра Ушепушистого 3 степени. После этого чрезвычайного случая все герои были приглашены на почетную службу во Взвод Быстрого Реагирования1, на что они с большой охотой согласились. Задачей этого подразделения было устранение прорывов в плотинах, прорытие каналов и строительство новых дамб и шлюзов в особо опасных местах. Толстобрюх же, как один из самых опытных бобров, был избран командиром этого отряда. Через несколько лет за особо усердную службу и целый ряд геройских поступков он вместе с друзьями-коллегами по работе, которые были примерно того же возраста, аж на три года раньше был выписан на пенсию2.
И наш главный герой, который к тому времени уже сильно растолстел, смог наконец-то построить себе приличную хатку в небольшом городке и спокойно зажить в тихо журчащей речке, где он намеревался спокойно провести весь остаток своей жизни.
Толстобрюх к своей старости был холост и, несмотря на упреки со стороны общества, он так и не нашел свою вторую половину. А поэтому к нему в гости часто приезжало пять – шесть гуляк – тех самых коллег по его бывшей работе, которые уже с тех пор стали его весьма хорошими приятелями. По вечерам они очень любили устраивать такие «гулянки», что «стены дрожали и потолок обваливался», а соседи в ужасе закрывали входы и окна хаток и грозились вызвать полицию, если те не угомонятся. Но они даже не думали стихать, а так как полиция особо ничего не могла сделать, да и эти вечеринки происходили почти каждые два – три дня, то соседям волей-неволей пришлось свыкнуться с этими неотвратимыми праздниками души наших героев. На встречах друзья вспоминали свои геройские и не очень поступки, запивая все это огромным количеством крепкоалкогольного березового сидра и осинового сока да танцуя под веселые песенки старого граммофона. Однако спустя годы, кости стали уже не такие крепкие, как раньше, и друзьям приходилось все чаще заменять веселые свистопляски спокойными и тихими вечерами, для того, чтобы не сломать себе или кому-то нос, лапы или хвост. И со временем гуляки так обленились, что не хотели лишний раз уже куда-то пойти, проветриться, а только то и делали, что пили осиновый чай да вели светские беседы. Именно во время одного из таких тихих вечеров спокойная идиллия нашего героя закончилась. И вот как это было.
Однажды вечером наши друзья, а именно знаменитый полиглот Худощав, читатель фолиантов Словослов Быстроговорливый, самый богатый гость этого дома Узкохвост Богач, любитель сплетен и самый решительный из присутствующих Ушик, и сам Толстобрюх отдыхали в гостиной в теплых креслах за столом. Гостиная была достаточно элегантно отделана в позднебобровом стиле. Потолок был создан виртуозным наваливанием ивовых и осиновых прутьев, которые надежно защищали от дождя и других катаклизмов. Стены домика были сделаны из березовых поленьев, а пол из крепких дубовых половиц. Гостиная была обвешана фотографиями сослуживцев да уставлена разнообразными шкафчиками с сервизами из изящно вырезанных деревянных чашечек бобрового производства. Наши друзья сидели за большим, круглым столом и допивали чай, читая при этом, кто газету, кто книгу. Нужно было видеть эту уморительную картину: вокруг большого стола сидело пять престарелых бобров с важными чинными мордами и топорщащимися усами, как подобает в высшем обществе, которые съели уже три завтрака, и теперь читали «Бобровые известия» с видом, как будто читают книги с древними заклинаниями. И вот Ушик Толстоухий, отложил газету и с мечтательным видом нарушил молчание:
– А вы знаете мои достопочтенные коллеги, – когда его окружало слишком много бобров, он не находил ничего лучшего, как называть их именно так, – две недели тому назад в специальном выпуске газеты про странных обитателей наших регионов я прочитал прелюбопытную статью. В ней говорилось, что где-то далеко, аж за Беличьим Королевством, за отравленными болотами живет страшный клыкастый заяц, ростом раз в 10 больше, чем обыкновенные русаки. Рассказывалось, что обитает он там уже давненько, даже построил себе хижину под свой рост и насадил вокруг нее целый лес из морковок. Все зайцы по близости уже свыклись с ним, но все равно продолжают его бояться. В этой заметке еще рассказывалась сердобольная история превращения его в страшного монстра, мотивы отчуждения из общества, даже были показаны фотографии его хижины, снятые мол, каким-то смельчаком. А прозвали