День стоял удивительно ясный, и с высоты девять тысяч метров пассажиры авиалайнера могли отчетливо видеть очертания таежных лесных массивов и плоскогорий, пересеченных лентами рек. Один из пассажиров – невысокий, с солидной лысиной и быстрыми умными глазами – говорил своему сидевшему у иллюминатора соседу:
– От Вилюя до Умудска около ста пятидесяти километров. Ближайшие к нему населенные пункты Айхал и Удачный. Сейчас мы летим над Экондой, взгляните.
Он постучал указательным пальцем по толстому стеклу, перегнувшись в сторону окна через колени сидевшего у окна человека, тот при этом слегка подался назад – словно стараясь избежать прикосновения – и поспешно ответил:
– Да-да, Анатолий, спасибо, я предварительно ознакомился с географией местности и ситуацией в районе. Будьте добры, покажите мне еще раз все записи.
Он явно ощутил облегчение, когда сосед отодвинулся, чтобы достать ноутбук. Анатолий вставил диск, открыл папку «Список кандидатов» и навел курсор на файл «Бобровский», но не нажал, а вопросительно взглянула собеседника:
– Начнем с Бобровского? Хотя я уже говорил вам, Андрей Пантелеймонович, что это несерьезный противник, он не пользуется авторитетом в деловых кругах.
– Да, помню. Его поддерживает администрация города, он племянник мэра Ильи Бобровского. Вы правы, не стоит терять времени, пойдем дальше. Выступление Максима Ючкина, пожалуйста.
Анатолий послушно открыл файл с записью выступления Максима Ючкина. На экране появился человек лет пятидесяти. Андрей Пантелеймонович попросил Анатолия выключить звук – ему хотелось понять суть соперника, не вникая в смысл произносимой им речи. Внешне все в Ючкине – движения, голос, взгляд – излучало энергию. Причем, энергию добрую, нацеленную дарить людям добро. Выпуклый лоб над узкими глазами придавал его лицу умное располагающее выражение.
Не понимавший, почему собеседник столь долго и пристально разглядывает безмолвно движущееся изображение, Анатолий не выдержал и начал пояснять:
– У Ючкина мощная поддержка, он брат местного мафиози, тот держит в руках весь город. Может случиться и так, что Бобровский в последний момент откажется от участия в гонке в пользу Ючкина. Это может немного осложнить нам жизнь.
Он испытующе взглянул на собеседника, но тот, не выразив тревоги, спокойно кивнул:
– Знаю. Всех их объединяет интерес к лечебнице, поскольку в этом году заканчивается десятилетний договор аренды земли, которую и Ючкины, и город не прочь прибрать к рукам. На той земле находятся пещеры умудов с целебными источниками. Это болезненная тема, на которой каждый из кандидатов в депутаты не прочь сыграть. А теперь другую запись выступления Ючкина, пожалуйста – самую последнюю. Вы мне ее до сих пор почему-то не показывали.
Анатолий удивленно вскинул брови:
– Мне казалось, она не представляет особого интереса. Но если желаете…
Он отыскал и открыл нужный файл.
– Вы неправы, – задумчиво произнес Андрей Пантелеймонович, прослушав выступление до конца, – эта запись характеризует Ючкина полней, чем все остальные.
Его собеседник пожал плечами и осмелился возразить:
– Не знаю. Говорит обо всем расплывчато, обещает все и ничего конкретного.
– Это нужно уметь в первую очередь, – неожиданно Андрей Пантелеймонович весело улыбнулся, – ладно, общее представление о Ючкине я получил. Очень и очень неглуп, хороший организатор, по натуре спонсор.
– Не понял.
– Спонсор. Бывают такие люди – умело вкладывают деньги в благотворительность и создают себе имидж. Благодаря этому имеет перед нами преимущество – он местный, население его хорошо знает и неплохо к нему относится. Скажите, Анатолий, но только откровенно, почему, если столько средств было направлено на поддержание моей кандидатуры, центр допустил выдвижение такого опасного для меня конкурента?
Анатолий мысленно вздохнул – толковый и неглупый человек Андрей Пантелеймонович Воскобейников, но слишком стар, ограничен, никогда не работал на периферии. Сказывается советская закваска – не может понять, что центр теперь слишком слаб, чтобы диктовать свою волю отдаленным регионам. Странно только, что именно его избирательную кампанию поручено организовать и поддерживать ему, Анатолию Белецкому. Вслух он, разумеется, этого говорить не стал, лишь почтительно объяснил:
– Вы же знаете, Андрей Пантелеймонович, что Восточная Сибирь и Дальний Восток всегда были на отшибе, в девяносто пятом из-за этих регионов Ельцин чуть не проиграл на выборах коммунисту Зюганову. А теперь авторитет Москвы упал еще больше – спад производства, рост цен, Чечня.
Бровь Андрея Пантелеймоновича иронически взлетела кверху:
– Что ж, спасибо за столь популярное толкование явления. Все, оказывается, легко объяснимо. Жаль только, я сам раньше не приехал в Умудию, а доверил все вам.
– И я сделал все, что от меня зависело, – Белецкий развел руками, – но не моя вина, что электорат испытывает