такой настойчивостью продолжала являться к ней во снах? И главное – что именно Яя должна ей сообщить?
Зазвонил телефон, она тут же ответила.
– Ку-ку, бродяжка! – ласковый голос ее подруги Софии приглушил на время чувство разочарования: оказалось, звонила не мама.
– Привет.
– Куда направляешься?
– В Авиньон.
– Радость моя, – воскликнула София. – Ты едешь ко мне? Ты решила устроить мне сюрприз?
Анжелика прикусила губу. На самом деле у нее не входило в планы заезжать к Софии, но она не сумела подобрать нужных слов, чтобы это сказать. Не хотела расстраивать подругу. София источала чистую и заразительную радость. Она рассмеялась.
– Я…
– Ну же, давай! Здесь ты можешь чувствовать себя как дома! Да это и есть скорее твой дом, чем мой.
– Не начинай опять, умоляю, я не в настроении, – вздохнув, ответила Анжелика и свернула, стараясь протиснуться на парковку.
– Да ты всегда не в настроении, когда речь заходит о деньгах, что ты мне одолжила. Честно говоря, мне это уже порядком надоело.
– Возьми себе. Мне они не нужны. Вернешь, когда сможешь.
София собиралась возразить, потом решила, что по телефону это обсуждать бессмысленно. Она устроит ей отличную засаду за бокалом белого вина и тарелкой лазаньи. Хотя она и гречанка до мозга костей, пасту научилась готовить у мамы Анжелики. Мария была превосходной поварихой. Никто не мог устоять перед ее лазаньей, думала она, довольно улыбаясь.
– О’кей, когда ты приезжаешь?
– Сегодня вечером.
– Отлично.
– Только не готовь лазанью. И никакого вина. И мой ответ – нет.
– Ответ на что? – невинным голосом спросила София.
– На все, что ты там себе надумала.
– И что, нет никакой надежды, что смогу тебя переубедить? Даже с помощью десерта?
Анжелика засмеялась.
– Ты искусительница.
– Я всего-навсего умею хорошо готовить.
Опять в ответ зазвучал смех.
– И ты замечательная подруга, и поэтому я всегда буду на твоей стороне. Ты мне ничего не должна.
Она вздохнула, да и улыбка перестала быть такой уж лучезарной.
– Что с тобой, Анжелика?
– Я не знаю. Не знаю.
Вдруг веселый тон исчез, а вместе с ним и желание шутить.
София, судя по тону, нахмурилась.
– Ты мне все спокойно расскажешь. Я пошла за вином. Ящика, думаю, хватит. Давай поторапливайся, только сильно не гони, прошу. Та колымага, на которой ты ездишь, до сих пор еще жива только благодаря молитвам твоей мамы и изоленте, обернутой вокруг кузова.
– Я только что после техосмотра, механик сказал, что фургон проживет еще много лет.
– Да что ты говоришь! – ответила София, как будто возводя глаза к небу. – Теперь, конечно, мне намного спокойнее! Подготовлю для тебя комнату, и на этот раз и слышать ничего не хочу. Ты будешь ночевать в доме. Целую. До встречи.
«Ты слышишь? Вот он подъезжает. Держись крепче».
У