возле пальм.
– А чем мы питались?
– Фруктами, которые падали с деревьев и от которых у нас не болел живот. А еще тем, что мы находили съедобного на улочках города.
– Люди позволяли нам это делать?
– Один повар давал нам раз в два дня кости, на которых еще оставалось мясо.
– Он был хороший человек?
– Да, хороший человек.
Чтобы человек был хорошим – такое мне было трудно себе даже представить.
– Мы никогда не мерзли. Там было не так, как в Англии, где то и дело идет дождь. А о снеге ты вообще ничего не знала, потому что всегда жила на том теплом острове.
– А мои братья и сестры?
– Они жили на другом конце острова. Ты покинула свою свору, потому что почувствовала, что скоро появлюсь я. Хотя ты точно и не знала, что в твоей жизни появлюсь именно я, ты предчувствовала, что твоя жизнь изменится. Ты шла два дня. Через кусты, мелкую поросль и лес. Один раз тебя чуть не укусила змея. Придя на пляж, ты легла на песок и стала глядеть на море и ждать меня. Ты ждала меня почти три месяца.
– А у нас были…
Я не решалась задать этот вопрос.
– Детеныши?
– Да. Они у нас были?
– Мы замечательно проводили время, – уклонился Макс от ответа. – Три сезона, которые на этом острове отличались друг от друга лишь тем, что иногда по несколько часов в день лил дождь. Как-то раз, когда дождь был особенно сильным, ты сказала мне, что у тебя будут детеныши. И я стал еще счастливее, чем раньше.
Макс, однако, выглядел сейчас отнюдь не счастливее, чем раньше.
– А наши дети…
Я очень за них боялась, хотя они вообще-то были не моими, а всего лишь какой-то самки по имени Айме из какого-то сна.
– Я ведь должен рассказывать только хорошую часть…
Макс снова уклонился от прямого ответа, но, в принципе, он на мой вопрос своей репликой ответил.
Мне стало больно. Так больно, как будто мне вспороли живот.
– Человек в маске ворона? – спросила я.
– Мы ведь договорились, что я рассказываю только хорошую часть сна.
– Ты все равно уже рассказал больше, чем следовало. Так что рассказывай теперь все до конца.
– Это был он. И это был не он.
– Что ты имеешь в виду?
– Это был тот же самый человек. Но он уже не был человеком в маске ворона. На нем не было никакой маски. И эпидемии никакой не было. Волосы у него были рыжие. Он заплел их в косичку. А еще у него была длинная борода. Этот человек выглядел так, будто он горел изнутри. И будто он мог извергать из себя огонь.
Как гора, которая ненавидела саму себя.
– Он разговаривал, как ирландцы, которые служили на корабле моего хозяина. Его зубы были кое-где гнилыми. Однако они у него, похоже, не болели.
– У этого человека был с собой нож?
– У него было с собой кое-что похуже.
– Что именно?
– Кнут.
Макс, как мне показалось, едва не взвыл от горя. И если бы он это сделал, я