ней модные ботильоны с серыми узкими джинсами и со стильным, свободным свитером кремового цвета.
Сэйра обучается праву и надеется созвониться со своим парнем по скайпу, прежде чем идти спать. На ее стене уже висит фотография их обоих. После изначальных представлений и краткого разговора мы втроем погружаемся в комфортную тишину, выложив свои вещи в предоставленные шкафы.
Я вешаю свой последний свитер в уже забитый шкафчик и закрываю дверь. Ожидается, что мы должны подняться на ознакомительную встречу в 12:30, то есть примерно через тридцать минут. Я переодеваюсь в симпатичную белую рубашку и черные джинсы, прохожу через дымку от духов, чищу зубы, оживляю свои кудрявые, волнистые светлые волосы и обновляю макияж, который нанесла вчера утром, по времени Восточного Побережья. Я слишком устала, чтобы считать, сколько часов назад это было. Достаю из косметички толстый резиновый браслет, полученный на Рождество, и натягиваю на запястье. С тех пор я носила его везде и чувствовала себя словно голой без него в самолете. Он черный, с неоново-зелеными цифрами (4 8 15 16 23 42). Он связан с «Остаться в живых». «Остаться в живых» – лучший сериал всех времен. Физическая частичка его на запястье странно возбуждает меня. Я хочу, чтобы люди в этом мире спрашивали меня о нем, чтобы я могла распространять любовь к сериалу среди непросвещенных масс. Я сняла его во время полета, потому что, на мой взгляд, носить его в воздухе – табу, ведь весь сериал вращается вокруг крушения самолета.
Я в последний раз встаю перед зеркалом в полный рост, чтобы посмотреть, как я выгляжу. Мои иногда голубые глаза сегодня сверкают ледянисто-серым, а мои волосы свисают пушистой массой до середины спины. Мое лицо было вампирского оттенка серого, пока я разбирала вещи, но легкая бронзовая пудра вернула моей коже оттенок живого человека.
Мой ноутбук (по имени Сойер) все еще стоит на столе, и на нем играет музыка. Жалюзи плотно закрывают гигантское окно. Я пересекаю комнату и поворачиваюсь глянуть на Сэйру, когда мои пальцы сжимаются на тоненькой пластиковой палочке для открытия жалюзи. Сейчас она впихивает, кажется, уже пятисотое черное платье в шкаф. «Разговаривай с ними так, словно вы уже друзья».
Я говорю чуть громче, чем нужно, чтобы убедиться, что обе девушки слышат.
– Девчонки, интересно, каков вид из нашего подвала. Что это окно вообще такое?
Бейб выглядывает из-за столбика кровати, чтобы улыбнуться мне.
– Не говори. Возможно, чтобы создать иллюзию, что мы не живем в подземелье.
Сэйра закрывает свой шкаф и падает на кровать.
– Открой его, – требует она со сдержанной улыбкой.
– Ладно, – я поворачиваю пластиковую палочку. Жалюзи поворачиваются, открывая вид на двор. Ну, двор – это сильно сказано. У меня вырывается смешок.
– Ха, – широко улыбается Сэйра, прежде чем открыть свой ноутбук.
За окном примерно десять футов бетонного тротуара, а потом еще одна стена с гигантским окном. Через второе окно невероятно ясно видно кухню. Возможно,