я записалась, был не единственным в этом учебном заведении. Кроме него здесь готовили дизайнеров, типографов, журналистов и многих других. В коридоре, прямо на полу сидели несколько молодых ребят и девушек. Оторвавшись от своих телефонов, они с любопытством подняли головы, но быстро потеряв интерес, вновь уткнулись в экраны. Я прошла вперед и заглянула в классы, они были пусты, наверное, было слишком рано. Поэтому я уселась на пол, вместе с остальными. Рядом со мной оказалась темноволосая девушка с мягкой улыбкой. На ее согнутых коленях лежал блокнот, в котором она что-то рисовала гелевой ручкой.
– Hey!7 – сказала она, посмотрев на меня через очки в невидимой оправе. – Where are you from?8
– Hi, I am Una, I am from Russia, you?9
– Ты из России? Офигеть! Привет, я тоже! Из Сибири, – перешла она на русский и сняла очки, чтобы я смогла яснее увидеть черты ее необычного лица. Я улыбнулась, услышав родную речь, и почувствовала облегчение. Еще немного я смогу побыть в зоне комфорта, не погружаясь полностью в английский язык, – перестройка все еще давалась мне нелегко.
– Ты на рекламу?
– Да, а ты?
– И я!
Ее звали Ашия. Это единственное воспоминание о нашей первой встрече. Если вы спросите меня, во что она была одета, я не смогу вспомнить, как не могла бы ни в какой другой день нашей многолетней дружбы, которая началась тогда. Слишком о многом говорило ее лицо с белоснежной кожей и глазами черного агата, слишком интересные вещи говорила она сама, чтобы кто-то вообще обратил внимание на то, во что она была одета. Это было неважно. Я помню лишь то, что, повстречав ее, почувствовала удивительный покой, словно какой-то важный элемент пазла моей души встал на место. Я сидела рядом с ней, не ощущая больше ни тревоги, ни волнения.
Я не знала, что ее уравновешенность, которая ощущалась при общении с ней, – обманчива, на эту удочку впоследствии попалось много желающих установить власть над ее непоколебимым, взрывным характером. Это было спокойствие льва. За милым прищуром азиатских глаз жила такая сила духа, о которой вы вряд ли могли помыслить, глядя на милое округлое лицо и черные, не знавшие щетки, волосы. Я тоже не сразу поняла, что робость, исходящая от Ашии, была врожденной деликатностью, а не стеснением. Я решила, что она интроверт, ведь говорила Ашия тихо, а собеседника слушала внимательно. И тут она вдруг резко закрыла блокнот, будто щелкнул секундомер в ее голове, но, скорее всего, она просто закончила свою работу и словно замерла, размышляя. Мне показалось, что она хочет продолжить со мной разговор, но ей что-то мешает. Тогда я решила проявить инициативу и поинтересовалась, как она оказалась здесь, за несколько тысяч километров от родного дома. Она рассказала, что, хотя родом из Сибири, прожила долгое время в Москве. Затем ее семья переехала в Лондон, где Ашия отучилась в одном из колледжей, а потом поступила в тот же университет, что и я.
За разговорами мы не заметили, как открылись двери лифта, и в коридор зашел невысокий