они присутствовали в ней только формально. Один снимал бла-гоустроенное жилье со столованьем и прачечным обслуживанием в городе, за немалые деньги. Он был отпрыском состоятельных провинциалов. Другой жил, а вернее, сожи-тельствовал, с «матушкой». Для непосвящённых: со старшей, чем он сам, любовницей, обременённой к тому же ребёночком. С сыном богатых родителей проблем не возникало; к альфонсу же приходилось наведываться раз в месяц, дабы распить совместно бутылоч-ку винца. Иначе он, истосковавшись по студенческой вольнице, мог заявиться с этой са-мой бутылочкой в гости. Как водится, в наиболее неподходящее для того время.
Дела учебные сразу пошли на лад, удалось справиться и с чехардой половой жиз-ни. Постоянной подружки пока не находилось, однако с беспорядочными контактами было покончено навсегда.
Под занавес третьего курса, когда взоры мои прояснились окончательно, я разгля-дел ЕЁ. Мы и раньше встречались, как-никак общага – она вроде казармы: все всех знают хотя бы в лицо. Но я, привыкший к лёгким победам над уступчивыми озорницами, счи-тал Ольгу страшной задавакой, с которой мне ничего не светит. Она была девушкой от-крытой, общительной, щедро одаренной по всем статьям. Стройна, гибка, грациозна в движениях, крайне привлекательна лицом – серые глазищи, небольшой нос идеальной формы, брови вразлёт, необычно очерченный рот с приподнятыми в постоянной полу-улыбке уголками красивых губ. Но в то же время была она как бы над всеми. От неё ис-ходил какой-то непонятный магнетизм, будоражащий синапсы, отвечающие за сферу любовного томления, заставляющий чувствовать себя мужчиной-героем, мужчиной-рыцарем, поэтом; было в ней что-то колдовское, царственное, что ли, – словно неулови-мый отблеск изначальной чувственности праженщины Лилит. Парней возле неё вилось предостаточно, гораздо больше, чем хотелось бы мне. К счастью, всех их она умела дер-жать на расстоянии. Или, скорее, на привязи. На этаком незримом волшебном ремешке – потянет еле-еле, и породистый волкодав танцует на задних лапках, с обожанием загля-дывая ей в глаза, цыкнет – и вот он уже послушно трусит за ней следом, в глубине души лелея безумную мечту облизать руки прекрасной хозяйки. Мне иногда казалась что она – ведьма.
Сейчас я в этом уверен совершенно.
Впрочем, я забегаю вперед.
Чего мне стоило привлечь её внимание, не оказавшись на цепочке, среди своры бессчётных воздыхателей-неудачников, знаю только я.
«Разбиватель сердец» Михаила Веллера стал мне библией и уставом.
В конце концов я отрёкся от первого и преступил второе.
Когда я уже готов был сдаться, ударившись с горя во все тяжкие, Ольга неожи-данно растаяла. Как призналась она позже, делать вид неприступной красавицы в то время, когда дышалось ей по отношению ко мне уже весьма и весьма неровно, было дья-вольски трудно.
В общем, мы пали друг другу в объятия совершенно к этому созревшими.
Между прочим, бедные кавалеры, пошедшие безнадёжно побоку, верить тому