буду, хату отремонтировал, да и Евграфовна обрадуется. Мои уехали на моря, одни мы. Бери жену и приезжай. Дети есть?
– Нету детей, Пахомыч, да и жены тоже.
– Во как! Куда ж она ускакала? По делам или на отдых?
– Насовсем уехала в Сочи, турбизнес там у неё.
– И ты её отпустил?
– Она не спрашивала разрешения. Что случилось-то, дядь Коль?
– Да странное что-то у нас в округе деется. Зверьё пропадает. Двух лосей не досчитался, волки куда-то ушли, медведица пропала.
– Как пропала?
– Да вот так. – Пахомыч рассказал племяннику историю с медведицей и фотографом. – Это сегодня случилось. А волки ещё пару дней назад ушли, хотя никто за ними не охотился. Приехал бы, разобрался.
– Я же не егерь, – засмеялся Максим. – Сам-то почему не можешь этим заняться? Доложи начальству, в администрацию района.
– Да што там администрация сделает, пошлёт на три буквы. Понимаешь, не больно понравился он мне.
– Кто?
– Фотограф этот. Камуфляж на нём явно не расейский, да и выглядел он как… – Пахомыч подобрал сравнение, – как пугало огородное. И глаза белые.
– Что значит – белые?
– Такое впечатление, что они вообще без зрачков.
– Ну, это тебе показалось.
– У меня глаз острый, – обиделся старик. – За километр комара увижу. Так приедешь аль нет?
Максим помолчал.
– А знаешь что, дядь Коль, приеду! Где отдыхать буду, ещё не решил, почему бы и не пожить у тебя несколько дней? Грибы есть?
– Как же без них, колосовики пошли.
– Жди, завтра-послезавтра соберусь.
Разговор закончился.
Пахомыч выключил мобильный, с облегчением напился квасу собственного приготовления, глянул на висевший на стене календарь с полуголыми красавицами; жена сама где-то нашла и повесила, намекая неизвестно на что, а ему нравилось смотреть на девчонок, вызывающих учащённое сердцебиение у мужчин.
– Двадцать шестое… значит, где-то двадцать восьмого приедешь. Это славно.
Девушка в красном бикини подмигнула старику.
Москва, Управление экологической безопасности (УЭБ) ФСБ
27 июня, полдень
Начальник управления оторвался от созерцания монитора на столе, посмотрел на часы, ткнул пальцем в кнопку селектора:
– Дмитрий, все собрались?
– Так точно, Павел Степанович, – отозвался секретарь.
– Пусть заходят.
Конев скрылся в комнате отдыха, где можно было умыться и уютно посидеть одному.
Он был немолод – до шестидесятилетнего юбилея оставалось около месяца, лыс, но широк в кости и по-спортивному подтянут. Хотя понимал, что спортивные достижения не помогут ему остаться начальником УЭБ после шестидесяти. ФСБ омолаживалась, начальниками подразделений становились молодые двадцатипятилетние парни, и Конев оставался одним из последних возрастных «монстров» службы.
Когда он появился в кабинете, за столом уже сидели вызванные сотрудники управления: полковник