во всем подражает тебе. Даже в походке. Ты для него идеал… – На слове «идеал» нас прервали.
Я приехал в Москву и первым делом кинулся к Игорю Петрову. Узнать о Гальке – вышла ли она, наконец, из транса и ходит ли уже на работу? Но Игоря не было. В дверях, ожидая, торчала записка. Мне.
«Олег, привет. Галя попала под машину, когда переходила дорогу, – чистая случайность, никто не виноват. Галя в нашей больнице. Предстоит операция. Игорь Петров».
Шумела вода – кто-то наполнял ванну, соблюдая график коммунального жилья. А из комнаты непросыхавшего доносилось прежнее. Будто он и не прекращал петь.
А в терем тот высокий
Нет ходу никому…
Я примчался в больницу. Туда, понятно, не пускали. Не помню, чтоб меня сразу пустили туда, куда я очень хотел. В дверях стоял громадный медбрат. Руки – как у меня ноги. Спрашивал пропуск. Или допуск.
Плащ я временно возле него и оставил: «забыл» на стуле. Это надежно.
Я присматривался – ходил и ходил вокруг здания больницы. В Москве уже здорово похолодало. Осень – это осень. И потому окна закрыты. Жива, и хорошо, думал я. Главное, что жива. Могло быть хуже. Могло быть просто темное пятно.
Я высмотрел открытую створку окна. Оттуда валил пар. Я подошел ближе – кухня. И вроде бы ни души. Я мигом подтянул тело, протиснулся – и был уже на кухне. У плиты. Я вышел в коридор. Я знал, что Галька в одиннадцатом отделении. И что нужно на третий этаж.
Люблю удачу. Потому что только через нее постигаешь, что одарен фантазией. Когда я сунулся на третий этаж, меня погнали, и довольно грубо. А на втором меня осенило свыше. Врач, совсем молоденький, стоял у окна в коридоре – он мог быть мной, а я им, разве нет? Он смотрел в окно, в сторону морга. А может, принюхивался к запахам кухни. Не знаю.
– Послушайте, – сказал я с укоризной, – опять на вас грязный халат.
Он обернулся и захлопал глазами.
– Вы же врач, – продолжал я. – Сами должны об этом помнить, а не я вас одергивать.
– Что?
– Снимайте-ка ваш комбинезон. Халат, халат я имею в виду. Давайте сюда.
Он быстро и послушно снял халат. Отдал мне. Я взял и мигом удрал на третий.
Меня беспокоило лишь одно – близость этажей. Хорошо было бы провернуть то же самое где-нибудь на шестом. Но ведь идея захватила меня мгновенно, не до тонкостей было. И потом, удача есть удача. На нее не пеняй.
Я прошел коридором – и в палату. Женщины. Четверо. Одна из них тут же предупредила, чтоб я говорил шепотом.
– Я только гляну.
– Я ведь не против. Но могут зашуметь сестры, – пояснила она.
Галька спала.
– Ей укол наркотика сделали. Спит.
Лицо было чистое. Ни царапины. Остальное под простыней. Не видно.
– А почему тянут с операцией?
– Анализы делают. Снимки делают.
И тут меня вытурили. Влетела старшая медсестра – и за рукав, и тянет. А когда мы (она, мой рукав, а затем я) оказались за дверью, она в крик:
– У нас нет посещений. Я вот узнаю, кто это вам выдал халат!
Я молчал. Я в гневе ушел. Но не совсем. Поболтавшись на лестничных клетках, я тут же вернулся.
Я