с вами все хорошо, получается? – сердито гаркнула она и, встав на ноги, принялась яростно отряхиваться, яки собака после принятия водных процедур – Ничего смешного не вижу! Что ж сразу не сказали, что вы живы-здоровы?
– Извините, ради Бога, – кряхтя, незнакомец подтянул к себе сначала одну ногу, затем другую. Другая оказалась в гипсе по самое колено, – Не хотел вас пугать. Если не трудно, подайте, пожалуйста, мои костыли. Ага, спасибо, – повозившись по земле, он, кряхтя, встал, – О чем это я? А… простите меня великодушно, правда-правда, никоим образом не хотел вас пугать. Сам виноват. Впредь неповадно будет. Ну? – мужчина выжидающе уставился на Алену. Глаза чуть раскосые, улыбающиеся, нос идеально прямой, а губы… Губы, не в пример Кравцову, узкие, в ровную линейку. А что будет, если сейчас взять и поцеловать его в эти самые ровные губы? Убежит, стукнет костылем, станет звать на помощь? Алену бросило в жар. Да уж, подруга, совсем с катушек слетела. Незнакомого мужика целовать прямо у культурного «кулька» собралась. Ни стыда, ни совести.
– Начнем сначала, – оживился обладатель губ-мечты, – Так вы, девушка, с концерта или на концерт?
– С концерта, а вы?
– А у меня вечерний променад, так сказать. Не составите компанию?
– Как? На костылях? Один и ночью?
– У вас в городе запрещено гулять на костылях?
– Нет, а вы не местный?
– С недавних пор стал местным. Хорошо тут у вас. Тихо. Спокойно. Асфальт мягкий.
Алена расхохоталась. Чего с ней не бывало со времен пресловутого Кравцова.
– Давайте присядем на лавочку. Лавочки у нас тоже мягкие.
Они добрели до ближайшей скамейки и сели.
– Как зовут прекрасную ночную фею? – мужчина широко улыбнулся. Улыбка вышла настоящей, лучезарной. Такой не завлекают, а выказывают глубочайшую симпатию.
– Алена, – промурлыкала до сих пор серьезная и правильная Алена Дмитриевна, ловя себя на мысли, что ей страшно как хочется вот так просидеть всю ночь со странным незнакомцем на жесткой неудобной скамейке у «кулька» и флиртовать, ворковать и, что там еще делают барышни легкого поведения?
– Рассказывай, Аленушка, где твой братец Иванушка?
И Алена рассказала. О несостоявшемся женихе Кравцове и вороньем гнезде, о клетчатой Кларе, гипсовой тетушке Сове и грозной кинологине Люсьене. Он внимательно слушал, задавал вопросы, кивал головой, смеялся невпопад и по делу, качал гипсовой ногой, и от этого ей было так хорошо и свободно, как никогда в жизни.
– Ой, как некрасиво вышло! Я забыла спросить, как вас зовут, – спохватилась она и замолчала. Внезапно образовавшуюся ночную тишину разорвал звук бешено ревущей рок-музыки, доносившейся из клуба.
– Артур, – представился мужчина и покачал в воздухе загипсованной ногой, – А нога, это я в футбол сыграл неудачно. Аленушка, что с вами? Вам плохо?
Сказка, начавшаяся так красиво, превратилась в триллер, принц – в жабу, а сама Алена – в булыжник.
ГЛАВА