Проснется день. Борис Екимов

он с порога и здесь же, на кухне, сел, далеко протянув большие длинные ноги.

      – Слава богу, – ответил ему хозяин, откладывая в сторону нож и картошку, которую чистил, готовясь обеденные щи варить.

      Из боковой спаленки выглянула жена Николая – Ленка и, наскоро покрыв нечёсаную голову большим пуховым платком, трубно загудела, жалуясь:

      – Да, ему, куманек, все слава богу… В больнице лежал-вылеживался цельный месяц. А я тута одна-одиная. Туды-сюды кинусь. Он пришел – как жених, а я – некудовая.

      Толстомясая Ленка сроду была ленивой, а нынче, старея, и вовсе к домашним делам охладела, колхозных же не знала век. И тот месяц, что лежал Николай в больнице, показался ей годом, хоть на базу у Скуридиных коровы не было, лишь козы да овцы, поросенок да десяток кур.