из-за такой лажи мужик себе всю житуху испоганил, – послышалось от окна, но прозвучало это не как обращение к кому-то, а как разговор друг с другом.
Наконец, обед закончился, и зеки продолжили заниматься своими делами. Назарова позвали к окну, в квадрат рецидивистов.
– Ты в нарды играть умеешь? – спросил Лелик.
– Нет, – ответил Владимир.
– Ну, садись вот тут, будем учить. Ой, забыл: ты ж у нас еще без погоняла1 ходишь…
Так Владимир стал Банзаем.
Глава 3
В течение трех дней, прошедших после этапирования мужа в СИЗО, Катя узнала, что его дело расследует окружная прокуратура, а расследование взял под свой личный контроль прокурор ЮВАО Олег Дмитриевич Самохин. К нему-то на прием и записалась сегодня Катя Назарова.
На приеме она была первой.
– Здравствуйте, – сказала Катя в дверях. – Мне можно войти?
И услышала в ответ:
– А-а, это вы подходили ко мне в милиции и спрашивали про мужа! Я вас помню, как и всякого, кого вижу впервые. Ну, проходите.
Катя вошла. Самохин сразу отметил, что женщина она красивая: среднего роста, крашеная в бордо, с ласковыми круглыми глазами, с румяным, припудренным личиком и маленьким, аккуратным носиком. Синие глаза как-то по-особенному выдавались из-под естественно черных ресниц. Катя волновалась, и румянец на ее щеках алел все больше, придавая лицу совсем уж кукольный вид. По годам ей было не более тридцати.
Разглядев Катю внимательней, Самохин предложил ей снять верхнюю одежду, а когда Катя стала раздеваться, он счел нужным помочь ей. И повесил ее пальто на вешалку рядом со своим, заметив про себя, что более красивой и милой женщины он уже давно не встречал.
– Присаживайтесь, – сказал Самохин. – Как ваше имя-отчество, простите?
– Катерина Александровна.
– Катерина Александровна Назарова, верно?
– Да.
– Что ж, отлично, вот и познакомились. Теперь я вас слушаю. Что за дело у вас ко мне имеется?
– Олег Дмитриевич, я хочу знать, почему мне не разрешают видеться с моим мужем?
– Он у вас в СИЗО?
– Да.
– Тогда все просто, уважаемая…можно просто Катерина?
– Александровна, – резко повторила Катя.
– Ладно, будь по-вашему, Александровна так Александровна. Вернемся к проблеме. Во-первых, закон не позволяет лицам, находящимся в предварительном заключении, видеться с близкими и получать от них письма, только передачи; во-вторых, я лично контролирую расследование по делу вашего мужа, и следователь, который расследует убийство, совершенное вашим мужем, доложил мне на неделе, что Владимир Назаров отрицательно ведет себя в заключении, в связи с чем администрация изолятора вправе наказать его в виде тех же запретов на свидания.
– Но в тюрьме же свидания с родственниками разрешены.
– Тюрьма – это совсем другое. Вы знаете, чем тюрьма отличается от изолятора?
– Чем?
– В тюрьме содержатся лица осужденные, вина