ты, похоже, круто оторвалась на вечеринке у Мэдди, – раздается у меня за спиной глубокий голос.
Оборачиваюсь так быстро, что ударяюсь локтем о металлическую дверцу, и оказываюсь лицом к лицу с Энтони. Рядом с ним Ноа, а за ним тесным полукругом стоят другие ребята из футбольной команды. Я прижата к шкафчику, и выхода нет. Чувствую себя как в ловушке, но не удивляюсь. Все они друзья Харрисона, и сейчас мне придется терпеть издевки и насмешки, как было уже, когда я завязала с Ноа. Такой уж у парней менталитет – тупой менталитет стаи.
– Ну, вообще-то да, – говорю я, и они все хихикают, и их смех гремит у меня в ушах глухим звоном. Смотрю на них недоуменно, а они многозначительно переглядываются, закатывают глаза и вообще ведут себя как полные придурки, каковыми и являются на самом деле. Но что в этом такого смешного? Чему они так радуются?
– Как же так, а? Мне-то ты стриптиз никогда не показывала, – говорит Ноа и наклоняется, выпячивая нижнюю губу, как обиженный ребенок. Он кладет руку мне на бедро и мерзко улыбается. – А ведь я бы со всем удовольствием, ты же знаешь. – Энтони и остальные давятся от смеха, гогочут и завывают так, что по коридору проносится гулкое эхо.
Стискиваю зубы и отбрасываю руку Ноа. Этот говнюк Харрисон рассказывает своим дружкам то, что совершенно их не касается. Конечно, я прекрасно знаю, о чем треплются парни. Я и сама люблю посплетничать с Чайной, но все-таки… При одной лишь мысли о том, что теперь полкоманды знает кое-какие мои секреты, в животе словно затягиваются узлы.
Захлопываю дверцу шкафчика, обхожу громоздкого, как шкаф, Энтони и быстро иду прочь. Сердце бьется о стенку грудной клетки. Я совершенно выбита из колеи и плохо соображаю.
– О, вернись, Ванесса! – кричит мне в спину Ноа. Кричит на весь коридор, и его слышат, на нас смотрят. У меня горят щеки. – Энтони тоже хочет прокатиться на твоей карусели! Говорят, это что-то особенное!
Придурки. Ненавижу. Да, мне нравится пофлиртовать, и ничего плохого в этом нет, кроме того, что рано или поздно приходится отшивать парня, которому захотелось большего. Я могу выбирать, кого хочу. Это весело, интересно. Парни ведут себя так, словно у меня список в сотню имен, хотя на самом деле их лишь несколько. Нисколько не сомневаюсь, что тот же Ноа тусовался со столькими девчонками в нашей школе, что и не сосчитать, так что пошел бы он куда подальше со своими двойными стандартами. Придумала эти стандарты не я, но раз уж мир так устроен, ничего не поделаешь, приходится с ними жить. Надо только научиться не принимать близко к сердцу всякие шуточки на свой счет.
Да вот только сегодня они меня цепляют.
Иду по коридору и опять слышу это дурацкое словечко: шлюха.
Кто его произнес, я не поняла. Какая-то девчонка. Но выяснять сейчас, кому именно принадлежит голос, я даже не пытаюсь. Мысли смешались, и сосредоточиться не получается. Ясно только одно: что-то происходит. Что-то нехорошее. Я чувствую это в воздухе. Такое странное ощущение – я против целого мира. Будто вся чертова школа