от запаха полей).
Вот, сам собою шевельнулся на земле прошлогодний мокрый листочек. Под ним показалась из земли зелёная стрелка молодой травы (многие травы растут именно по ночам, как огурцы на огородах, например).
Много звуков в вечернем лесу можно услышать, если идти по нему тихо, прислушиваясь. Ещё продолжают заливаться на деревьях певчие дрозды, провожая солнце. А на вершине высокого дуба громко воркует дикий голубь – «витютень»: «Витютень на ду-у-бе сижу! Витютень на ду-у-бе хожу!» – будто выговаривает он важно перед голубкой, сидящей на соседней толстой ветке.
Глухо турлычут в прозрачных весенних лужах-болотцах, сбоку вдоль дороги, лягушки и жабы. Со свистом крыльев, вытянув шеи, над лесом пролетают дикие утки. – на то же озеро с болотом летят.
«Чуфшш! Чувшш!» – вдруг громко чусвиснул и забормотал на полянке краснобровый тетерев-косач, стайка их бродила под дубами.
«Гу-гу-гууу!» – гукнул заяц, и убежал. – и он подал свой голос. А очень похоже тут же отозвалась лесная сова. Бесшумно пролетая на охоту между деревьев.
Страшно ухнул где-то в лесу и захохотал филин, когда сумерки уже сгустились. Взмахивая крыльями, тихо потянули над макушками деревьев уже на опушке леса длинноносые кулики. Над горизонтом, открывшемся в поле затухала малиновая заря. Ниже и ниже спускалась прохладная ночь. Охотник возвращался в деревню.
Творчество
(Из книги «Кухня» автора)
Искусство реализма сегодня критикуют авангардисты различных видов: говорят о том, что реализм – это пассивное копирование жизни. Но всё легко опровергается творческой практикой великих художников мира. Было бы нелепо характеризовать как смиренных «копиистов» тех же – Шекспира, Рембрандта, Бальзака, Толстого, Достоевского, Чехова. А их принадлежность к реалистическому искусству вне всяких сомнений.
Реализм всегда был и остаётся пытливым исследователем действительности и человека, исследованием, раскрывающим глубинные процессы жизни, сложность внутреннего мира людей. И именно потому, что выдающиеся художники-реалисты в полной мере достигают этого, их произведения несут в себе ту творческую энергию, которая заряжает многие поколения. Их художественные обобщения помогают людям разных эпох понять себя и развивающуюся жизнь. Изображение только внешнего облика действительности, её копирование, конечно, не может привести к такого рода результатам, равно как и чистое формотворчество, лишённое всяких связей с духовными потребностями человека.
Творческое исследование мира предполагает не только исключительную чуткость к тому, что в нём происходит, но и решимость художника проникать в сущность явлений и процессов, в каком бы внешнем облике они ни представали, – во всей полноте передавать правду жизни, защищать то, что содействует росту человека, социальному прогрессу. В своей книге «Человек как цель» итальянский писатель Альберто Моравиа