слова Худого про зарплату и кредит. Ну, может быть, еще и то, что «дог-шоу» больше не повторялось. Когда они приезжали к должникам, те подавленно молчали, прятали глаза или, наоборот, просяще ловили их взгляды, хмуро кивали, когда Инга заканчивала читать предписание, отпечатанное на потихоньку накрывающемся медным тазом офисном принтере, и оглашала сумму долга. По всему выходило, что коллекторы проводили с «зернами» предварительную работу, а Инга принимала участие лишь в заключительном этапе. И ни разу ей не приходилось приезжать к кому-то дважды.
Чаще всего должниками оказывались небедные люди, предприниматели, которым для выплаты кредита и штрафов требовалось лишь уступить свой бизнес по цене гораздо ниже рыночной. Или сменить жилье или личный автотранспорт на менее престижные. Часть выплачиваемых ими денег (по правде говоря, не такая уж и большая) оседала в карманах Инги в виде регулярных бонусов и премий «по итогам».
В начале осени у нее случился роман с Захаром, за время которого Инга съехала от родителей, по знакомству незадорого сняв «двушку» в соседнем доме. Бойфренд до самого их разрыва охотно пользовался благами ее отдельной жилплощади, но ни переехать к Инге, ни позвать ее к себе так и не собрался. Все завершилось той зимней фотосессией в «Копах», от которой Инга не могла отойти несколько недель. Оставшись без приятеля, она вдруг поняла, что жить одной ей нравится больше, чем с родителями, даже если для этого приходилось ежемесячно отдавать приличную часть своей зарплаты. Инга забегала к родителям «на огонек» пару раз в неделю, и всем этого хватало. Следующей осенью, в октябре, она снова влюбилась, но на этот раз не звала молодого человека переехать к ней. И снова роман оказался скоротечным, ближе к декабрю угаснув то ли от нехватки времени, то ли от недостатка тепла.
С Худым Павлом Инга подружилась. Они больше не выпивали вместе, соблюдая дистанцию между наставником и ученицей, кем, собственно, они друг другу и приходились, но в их рабочих отношениях появились доверительные нотки. Инга могла рассказать Худому, что у нее возникло недопонимание с подругой или парнем, и выслушать от него неглупый совет. Саша, на редкость молчаливый коллега Худого, в таких случаях даже не хмыкал. Казалось, что его нет в салоне машины, мчащейся на очередную «выездную сессию товарищеского суда». А еще Инга чувствовала, что Худой, по мере своих возможностей, оберегает ее от конфликтов и стресса, и была благодарна этому плотному скуластому сорокатрехлетнему (узнала его возраст у менеджера по персоналу) любителю альтернативы вроде «Nine Inch Nails» или «Rollins Band».
Как назло, именно в это позднее утро Инге не удалось избежать столь редкой для нее стрессовой ситуации на работе. И дело было даже не в том, что очередное «зерно» сопротивлялось перемалывающим ее жерновам агентства. Скорее наоборот.
Артем Сергеевич Зарайский проживал в Пушкине в прячущемся за деревьями двухэтажном таунхаусе и был врачом. Но врачом амбициозным, потому что несколько лет назад открыл в районе новостроек на юге города частный медицинский центр.