и во всем зависимых от Парижа. Наполеон распоряжался в Италии как полноправный хозяин. Среди его указов были распоряжение о лишении церкви и монастырей прав на некоторые виды сбора средств, уничтожение феодальных прав, ряд законоположений, близких к французским, и, естественно, продолжение массовых реквизиций – из Италии Наполеон и его офицеры вернулись состоятельными людьми.
Вторую половину 1797 года Наполеон провел в замке Момбелло вблизи Милана, где во многом усилиями блистательной и попавшей в свою стихию Жозефины Богарне был создан своеобразный двор Бонапарта. Приемы, пиры и балы следовали один за другим. Победоносных французских генералов приветствовали как героев и освободителей, как бы забывая о том, что все расходы по содержанию этого «веселого замка» брали на себя жители Милана. Приезжали сюда и выдающиеся ученые из Парижа, например, Монж и Бертолле. Наполеон поражал их своими достаточно глубокими как для дилетанта познаниями в науках. Не меньшее удивление вызывала осведомленность Бонапарта у итальянских певцов и артистов. Впрочем, это удивление могло быть и показным, ведь Наполеон в то время фактически являлся безраздельным хозяином Ломбардии.
Но на разрыв с Директорией генерал не шел. Более того, когда Баррас и его соправители оказались перед реальной угрозой свержения, именно солдаты Наполеона опять помогли им избежать печальной участи. Сам итальянский триумфатор не появился в Париже, но посланный им Ожеро 18 фруктидора (5 сентября) 1797 года разогнал оба законодательных Совета, произведя тем самым едва ли не государственный переворот в пользу Барраса. «Закон – это сабля!» – ответил якобы бретер и лихой рубака Ожеро на упреки одного своего знакомого. В будущем точно так же с парламентом поступил и его командир.
Поход в Египет. Переворот 18 брюмера
Во Франции Наполеона ждала триумфальная встреча. 10 декабря 1797 года в Париже состоялся большой праздник в честь итальянского героя. В речи, изобиловавшей цветистыми оборотами и историческими аллюзиями, Баррас нарисовал образ Наполеона как величайшего полководца. В дом победителя потянулись посетители, среди которых были и наиболее влиятельные в столице особы. Жозефина могла быть довольна – пригодился опыт блестящих приемов в Момбелло. В конце декабря Бонапарт получил звание «бессмертного» – члена Французской академии. Из всех полученных им наград эту он ценил особенно, впоследствии даже в официальных бумагах Наполеон указывал рядом со своим именем должность «член Института». Одним из тех, с кем он в то время общался наиболее тесно, был непревзойденный мастер политической интриги Талейран. Этот человек не раз менял свои принципы и сохранял ответственные посты, несмотря на смену власти. В свое время Талейран, будучи тогда еще епископом Отенским, инициировал секуляризацию церковных имуществ. При Директории он получил должность министра иностранных дел, руководил он внешней политикой Франции и после смены директорского режима на бонапартистский.