это что она жила в калифорнийской пустыне со своим новым мужем, бывшим военным летчиком, работающим на стройке.
– Я толком не знаю.
– Почему? – спрашивает миссис Ван-Вик.
Джейн смотрит на миссис Картер в поисках поддержки, но та обсуждает с Диной, что приготовить на обед.
– Мать уехала в Америку, когда я была маленькой… Меня воспитали бабушка с дедушкой.
– Она приехала сюда, чтобы воссоединиться с твоим отцом? – спрашивает миссис Ричардс.
Джейн снова лжет:
– Нет, чтобы найти работу.
– Работу няни?
– Сперва уборщицы. Няней она стала позже.
– Значит… – задумчиво произносит миссис Ричардс, – твоя мать приехала в Америку и устроилась няней. А теперь няней работаешь ты, пойдя по ее стопам. А теперь представь, что у тебя есть дочь, и она…
– Это похоже на рецидивизм, – перебивает миссис Ван-Вик. – Целые поколения чернокожих парней отправляются в тюрьму, потому что так делали их отцы.
Генри испускает продолжительный крик.
– Маргарет, ты можешь проинтервьюировать Джейн для своего фильма потом. Генри нужно поесть. Джейн, ты не против? – спрашивает миссис Картер.
Джейн выбегает из комнаты и не останавливается, пока не ощущает себя в безопасности, укрывшись в детской, где садится на свое любимое место у окна. Она качает Генри, пока его крики не утихают, а потом засовывает ему в рот соску бутылочки. В детской тихо, он пьет. Она прислушивается к его чавканью, и ее сердцебиение замедляется. Скоро листва на деревьях поменяет цвет, мысленно говорит она ему. Джейн думает об Амалии и гадает, что ее дочь делает в этот момент.
Дверь распахивается, и две девочки Ричардс, Лайла и Лулу, врываются в комнату.
– Ш-ш-ш! Девочки! Генри засыпает!
Девочки перевозбуждены. Дине не стоило давать им сладкие хлопья. Они прижимаются к ногам Джейн, прося разрешения прикоснуться к ребенку, и слишком шумят. Генри перестает сосать.
Куда подевались Тина с Эстер? Неужели они ждут, что Джейн займется девочками, пока они с Диной чисмис на кухне?
– Идите поиграйте! Понятно?
Джейн указывает на полку, заполненную игрушками Генри, которые больше напоминают украшения: резные, деревянные, дорогие на вид вещицы в форме игрушек.
Лайла, которой едва исполнилось три года, взвизгивает и бежит через всю комнату, крича: «Мяч! Мяч!» Она хватает с полки резной глобус и без предупреждения с силой бросает его в лицо младшей сестры. Несколько секунд Лулу молча смотрит на сестру. Затем ее лицо сморщивается, и она заходится плачем.
– Почему она плачет? – спрашивает Эстер, няня Лулу, стоящая в дверях детской с чашкой черники в руках.
Джейн пытается успокоить Генри, который тоже заплакал, и рассказывает Эстер о глобусе. Эстер осматривает лицо Лулу, объявляет, что все в порядке, и начинает кормить Лулу черникой, хотя девочка по-прежнему заливается слезами.
– Лайла! Мамочка велит поесть черники! – сообщает Тина, входя