В любом состоянии. Но лучше, чтобы он мог уйти на своих ногах.
И больше милорд не сказал ни слова.
Заговорил он уже на крыльце, ожидая, пока на свист Роули прибегут носильщики с портшезом и подъедет безмолвный всадник.
– Привези мне все бумаги из его комнаты, Роули, – сказал милорд. – Там может быть немало любопытного. И собирайся в дорогу. Ты отвезешь его во Францию. Тут ему оставаться незачем. А во Франции и для него, и для тебя найдется дело. Ты отвезешь мои инструкции нашим людям, посмотришь свежим взглядом, что там к чему. Может быть, к твоему приезду эти сумасшедшие французы наконец выберут себе короля. А наш чудак вспомнит старые знакомства и поглядит, чем там развлекаются иезуиты. Заодно поищете следов присутствия испанского короля – в Париже непременно околачиваются его люди. Потом вернешься с новостями.
– А он, милорд?
– Будет сидеть во Франции, пока архиепископ о нем не забудет. Он так разозлил нашего доброго архиепископа, что даже ее величеству, нашей доброй королеве, трудно было бы спасти богохульника. Господь был милостив к этому чудаку – мне удалось вмешаться сразу после доноса Ричарда Бейнса. Мне принесли копию этого доноса – думаю, по меньшей мере половина в нем правда. Лекции, в которых отрицается существование Господа, он доподлинно читал. Мальчиков он любил. Но изготовление фальшивых гиней – это сомнительно…
– Милорд…
– Слышу…
К дому лекаря приближались всадники. Милорд быстро забрался в портшез, и носильщики привычной рысцой унесли его, а Роули, дав знак молчаливому спутнику не приближаться, соскочил со ступеньки в грязь и прижался к стене.
Всадников было четверо, условного стука они не знали, но когда на стук отозвался Джек, назвали имя, несколько озадачившее Роули. Имя было таким ключом, что многие двери в королевстве отворил бы, – лорд Барли. Не отворить ему Димсдейл не мог.
– Выследил, старый дьявол, – пробормотал Роули. – Вот уж это совсем некстати… А эти кто же?
Двое вошли следом за лордом, третий остался при лошадях. Он держал фонарь и озирался по сторонам – видимо, полагая, будто сумеет высмотреть в темноте подозрительных людей. Но если он кого-то боялся – не следовало ему освещать себя так явно, фонарь вполне можно было поставить на крыльцо, а самому встать спиной к стене и прикрыться лошадиным боком.
– Дурак… – шепнул Роули.
У дурака была короткая борода, закрывавшая не только подбородок, но и щеки. Росла она, кажется, от самых глаз. Лондонский житель не позволил бы себе такого безобразия. Под шляпой с узкими полями голова дурака была повязана платком. Это было хорошей приметой, но не единственной. Роули посмотрел на его ноги. Грубые сапоги были, кажется, из тюленьей кожи.
– Моряк? – сам себя спросил Роули.
Все это дело становилось очень любопытным.
Минут десять спустя дверь снова отворилась. За ней произошла возня, один из ночных гостей вышел пятясь, снова вошел, изнутри послышалась ругань. Впечатление было – как будто из дома пытаются вывести средней