ним стояли юноша и девушка, лица бледные, косматые волосы косматее прежнего. Они тянулись вперед помочь ему перелезть через калитку, но Яхин-Боаз, все еще неистово дрожа, сумел перебраться сам.
– Вы нормально? – спросил парень. – Что произошло?
– Да, я нормально, спасибо, – ответил Яхин-Боаз на своем языке. – А вы что видели?
Юноша и девушка сконфуженно затрясли головами, и Яхин-Боаз повторил, уже по-английски:
– Спасибо. Что вы видели?
– Вы остановились возле нас, развернули кусок мяса и бросили его на мостовую, – сказала девушка.
– Потом мясо задергалось и запрыгало, – продолжил юноша, – разорвалось на куски и пропало. После этого вы закричали и прыгнули в реку. Что случилось?
– Больше вы не видели ничего? – спросил ЯхинБоаз.
– Это всё, – ответил юноша. – Вы уверены, что вам нормально? Вам разве помочь не надо? Что произошло с мясом? Как вы это устроили? Почему прыгнули в реку?
– Вы гипнотизер? – спросила девушка.
Яхин-Боаз, смердя рекой и стоя в растекавшейся луже, покачал головой.
– Все нормально, – произнес он. – Я не знаю. Спасибо вам большое. – Он повернулся и побрел домой медленно и с опаской, часто останавливаясь и оборачиваясь.
12
Боаз-Яхин стоял на обочине. На спине рюкзак. Его черный гитарный чехол, горячий от солнца, стоял, прислонившись к Боаз-Яхину. Дорога мерцала от зноя. От дома он и на пятьдесят миль не отъехал – и не знал, отправила ли мать за ним полицию. Мимо, как пули, ныли машины, за ними тянулись долгие отрезки пустоты и тишины.
Тарахтя, подъехал старый, горбатый с виду открытый грузовик, заваленный апельсинами, и остановился, смердя мешаниной топлива, апельсинов и древесины апельсиновых ящиков. Из окна высунулся водитель. На нем была старая черная фетровая шляпа, у которой отрезали поля. Оставшееся было слишком велико для ермолки и слишком мало для фески. Лицо его выражало слишком многое.
– Куда движешься? – спросил он.
– В порт, – ответил Боаз-Яхин.
– Влезай, – сказал водитель.
Боаз-Яхин влез и положил рюкзак и гитару на полку за сиденьем.
– Что в гитарном чехле? – спросил водитель, перекрикивая рев и грохот грузовика, когда они тронулись.
– Гитара, – ответил Боаз-Яхин.
– Спросить не вредно, – сказал водитель. – Мог быть и автомат. Не станешь же ты утверждать, что у всех с гитарным чехлом в нем гитара. Законы вероятности против.
– В фильмах, мне кажется, гангстеры берут футляры от скрипок, – заметил Боаз-Яхин.
– Так то в фильмах, – сказал водитель. – В жизни совсем другое. Жизнь полна сюрпризов.
– Да, – зевая, сказал Боаз-Яхин. Он откинул голову на спинку сиденья и закрыл глаза, вдыхая сложный запах топлива, апельсинов и древесины апельсиновых ящиков.
– Фильмы, – произнес водитель. – Вечно в фильмах полно мужиков с оружием. Как ты считаешь, почему?
– Не знаю, – ответил Боаз-Яхин. –