новых пачек хорошей бумаги и картона, а также кистей и красок для рисования.
Глава 3
Именно в этой семье Ружена очень скоро поняла, что основной дар её родителей в ней самой преобразовался во множество новых даров, которые стали открываться ей постепенно.
Самый главный её дар был настолько очевиден, что она приняла его как нечто само собой разумеющееся и долгое время даже не замечала. Так же, как её мама и папа, Ружена совершенно не выносила всевозможной грязи где бы то ни было, особенно в отношениях со сверстниками и взрослыми.
Своим обострённым внутренним зрением она время от времени видела, как со стороны Синих гор к Незабудке спускаются какие-то тёмные сущности, и тогда она просто закрывала им путь. Они злились и бились о невидимую преграду, но войти в село не могли.
Затем Ружена открыла, что может видеть разные болезни в других людях, и лечить их. Для этого ей обязательно нужно было прикоснуться к больному человеку, иногда – не один раз. Проще всего было со сверстниками, потому что в детских играх прикосновений друг к другу всегда бывает предостаточно.
Тумаки во время детских потасовок – это ведь тоже прикосновения!
Каких-то сложностей не было и со взрослыми.
Собственно, что тут такого, когда маленькая девочка вдруг крепко берёт вас за руку и начинает изо всех сил трясти её, чтобы привлечь к себе внимание и задать какой-то глупенький детский вопрос?.. Конечно, вы постараетесь ей ответить, но, если ваш ответ её не устроит, она подойдёт к вам завтра.
И послезавтра.
И послепослезавтра.
И будет подходить к вам до тех пор, пока правильный ответ не найдётся у неё самой.
Незаметно для своих друзей и подруг Ружена избавила многих из них от бородавок, родимых пятен и прыщей, а кое-кого – и от более серьёзных болезней, которые вели к смерти.
Госпожа Белослава должна была умереть тоже, потому что у неё в лёгких однажды появилась маленькая, совершенно незаметная для неё опухоль, и стала расти, расти… Так что в первую зиму жизни в новой семье Ружена очень много ласкалась к своей названной маме, обнимала и подолгу сидела у неё на коленях, чему та была очень рада, но иногда всё-таки напускала на себя недовольный вид.
У неё ведь было много дел по дому и в пекарне, к тому же родные дети нет-нет, да всё-таки ревновали её к названной младшей сестре.
Но Ружена была очень настойчива в своих ласках, а про себя удивлялась тому, что ей никак не удавалось избавить приёмную маму от опухоли окончательно. Хуже всего были нити, которые непрерывно отрастали от неё и связывались в узелки, порождавшие новые воспаления. Ружена не могла придумать, как с ними бороться, потому что они росли быстрее, чем она успевала их удалять.
И как-то вечером, уже в приступе отчаяния, у Ружены вдруг получилось ускориться так, как не получалось до сих пор. И она просто взяла, да и выполола все зловредные нити и узелки, вместе с самой опухолью – точно так же, как выпалывают сорняки в огороде.
От