голуба, новая партия пришла. Подъедешь?
– Когда надо?
– Ну ты же знаешь, надо вчера. Завтра сможешь? Там одни америкосы, сплошной «фак’юверимач», но свежак, надо быстро перебухать. Конкурент не спит.
– Ладно, Тоша. Завтра подъеду. Сколько там?
– Тебе, Лелик на четыре дня полета. Я в тебя верю. А если за три дня управишься, с меня премиум.
– Легко. Готовь бабосы.
Переозвученные кассеты тиражировались в ляминой подпольной студии, прокручивались в его салонах, расходились по рынкам и магазинчикам по всей Эстонии, просачивались в Россию, доходя даже до Горбушки. Чаще всего это была американская жвачка, но встречались и неплохие фильмы: «Цветок моей тайны» и «Высокие каблуки» Альмодовара, «Коровы» Медема, «Разум и чувства» Энга Ли или «Храброе сердце» Гибсона. Такие кассеты, уже дублированные она всегда брала себе, собирала свою видеотеку.
В Петербурге Лолка подрядилась возить иностранцев по городу, экскурсии она вела не только на английском, но и на финском, а могла и на испанском, если вдруг нарисуется такая группа, поэтому у Давранова ее ценили, позволяли работать на свободном графике, пропадать с горизонта на месяц-другой. И возвращению ее всегда радовались, – она никогда не капризничала, сказали «финики», везем фиников, сказали «рязань», везем рязань. На три часа – хорошо, на целый день – ладно.
Но это так, для поддержания штанов. Много там не наболтаешь. Как говорится, «на шнурки и унитаз». Было у Лолки кое-что другое. Что пока тоже привязывало ее к родному гнезду. Не давало расстаться с ним раз и навсегда. Что позволяло ей собирать потихонечку кубышку, рассчитывая воплотить ее в светлое и уже близкое будущее для себя и Алешки.
Лолка возила в Эстонию медь. Не в сумке, само собой, и не в багажнике своей расхристанной ауди. Была у нее шаланда, грузовой полуприцеп, доставшийся ей в наследство от мужа. Он, слава богу, не помер, просто ушел полтора года назад, поменял Лолку на более перспективный вариант. Но наследство бывшей жене какое-никакое оставил, в том числе и эту телегу, старое ведро, но еще вполне годное. Да собственно и сам «медный» бизнес она тоже от своего Вовчика унаследовала, раньше он за перевоз отвечал, теперь она. Отряд не заметил потери бойца. На одной шаланде без тягача не уедешь в светлые дали. Голова, потрепанная на евродорогах Скания с миллионным пробегом за плечами, нашлась в лолкином силламяевском дворе. Обладали ее братья Пырины, Ромка-Пыра и Ярик. Вот с ними она и договорилась за долю малую. Пару раз в неделю шаланда грузилась в Питере вынесенной с местных заводов медью, тонкой, в сантиметр диаметром, трубкой, сверху – каким-нибудь легитимным барахлом, и тащилась в Эстонию.
Разгружали их в Палдиски на бывшей, опустевшей ныне военной базе. Русские ушли отсюда два года назад, демонтировав и забрав с собой все, вплоть до оконных рам из казарм. И тотчас же объявились здесь новые хозяева, предпочитавшие не светится, работать без вывески и лучше во вторую смену. Платили сразу на месте, но жались за каждый бакс. Лолка при сдаче товара обычно