от ответственности, придумал не очень убедительную сказочку про добрую фею.
– Ну а сами вы как предполагаете поступить? – спросил я, строя фразы так, чтобы суть разговора не была понятна Золину, который прислушивался к нему все внимательней, стараясь не проронить ни слова. Хорошо еще, голос краеведа в трубке звучал приглушенно, и Золин не мог подслушать наш разговор полностью.
– А не дать ли в той самой газете, в которой публикуются ваши очерки, объявление с просьбой, чтобы девушка откликнулась и объяснила, как у нее оказалось такое редкое издание? Может, даже не догадываясь о том, она поставила меня в неловкое положение. Что вы об этом думаете?
– Думаю, не надо торопиться.
– А чего ждать?
– Вероятно, в ближайшее время все прояснится.
– Интересно, откуда у вас такая уверенность?
– Внутренний голос подсказывает, – пошутил я, хотя сейчас, под колющим взглядом Золина, мне было не до шуток. – Подождите, может, он и вам то же самое шепнет.
– Похоже, ваш внутренний голос более информирован, чем мой, – недовольно произнес краевед. – В субботу встречаемся у Окладина, вот я с ним и посоветуюсь. Чувствую, у него более трезвая голова, чем у нас с вами.
– До встречи, – воспользовался я удобным случаем, чтобы тут же прекратить обременительный и неудобный для меня разговор.
Положив трубку, посмотрел на Золина. Он тут же отвел глаза в сторону, но я успел заметить в них какое-то особое выражение, которое насторожило меня.
– Извините, приятель позвонил, – как можно небрежней сказал я, словно речь шла о моем сверстнике. – Так на чем мы остановились?
Неожиданно для меня Золин поднялся с кресла и мрачно произнес, злобно кривя рот:
– Я спрашиваю последний раз адрес человека, у которого находится эта книга.
– Считайте, такого человека просто не существует. Я его выдумал, а информацию о первом издании «Слова» взял из какой-то статьи. Такой ответ вас устраивает?
– Нет. Но вы еще пожалеете.
– Вы мне угрожаете?
– Просто предупредил, что вас ждут неприятности.
– Спасибо за заботу.
– Очень скоро вы иначе заговорите, – уже с явной угрозой в голосе бросил Золин и вышел из квартиры.
Хотя я был полностью уверен, что, не сообщив Золину адрес краеведа, поступил совершенно правильно, меня охватило беспокойство. Почему после звонка Пташникова он так быстро кончил этот допрос? Не дал ли я ему в руки какую-то нить, которая поможет ему выйти на краеведа?
Однако, опять и опять вспоминая наш разговор по телефону, я не находил в своих словах ничего, что Золин мог бы использовать в своих целях. На какое-то время я успокаивался, а потом вновь возвращались сомнения. Уходя от меня, Золин явно принял какое-то решение. Не следует ли на всякий случай предупредить Пташникова?
Глава пятая. А был ли мистификатор?
И все-таки, рассудив спокойно, я решил раньше времени не паниковать и пока ничего не говорить Пташникову.