Анна Александровна говорила, что он словно «нравственно прозрел, просветлел». Исчезла прежняя раздражительность. М. Врубель любил, когда ему читали вслух, однако не переносил грустных финалов, и для него всегда сочиняли счастливый конец.
Душевное расстройство то затихало, то обострялось. В периоды обострений художник отказывался от еды, простаивал иногда целые ночи у своей постели, утверждая, что если он не будет есть 10 лет, то прозреет и рисунок у него станет «необыкновенно хорош».
В декабре 1909 г. в истории болезни М. Врубеля зафиксировано воспаление легких с высокой температурой. 1 апреля 1910 г. Михаила Врубеля не стало. «Хватит лежать, собирайся, Николай, поедем в академию», – были его последние слова.
Первую заупокойную службу отслужили в небольшой церкви при лечебнице. Вокруг гроба собралось совсем немного людей, но когда тело умершего Врубеля перенесли в здание Академии художеств, попрощаться с художником пришел весь Петербург. Впрочем, многие осуждали художника – епископ Новгородский писал, что художники, пытающиеся в гордыне своей изобразить бесов, кончат жизнь подобно Врубелю, ослепшими, в сумасшедшем доме…
В какой же связи могли находиться душевная болезнь Врубеля и его творчество? Здесь очевидно одно: недуг не только не прерывал творческий процесс (он был оборван слепотой), но именно в период болезни происходили подъемы, приведшие к рождению настоящих шедевров, среди позднейших: «К ночи», «Царевна-Лебедь», «Сирень» (все 1900), «Демон поверженный» (1902), «Шестикрылый серафим» (1904). Об огромном творческом потенциале Врубеля еще более красноречиво говорят его поздние графические листы. Такова «Жемчужина» (1904) – художник признавался, что и не думал изображать морских царевен, их образы возникли из игры перламутра как бы сами собой.
Вообще в последние годы перед слепотой творчество М. Врубеля сопровождают надлом, напряженность. Характерны «змеиные» демоны – в периоды страхов, галлюцинаций змеи символичны для душевнобольных. Они всплывают как проявление глубоко спрятанных страхов перед незаметным врагом, который так пугал когда-то первобытного человека. Застывшие льдины, громады камней часто фигурируют в произведениях художника – Врубель сам переживал эти минуты застывания, окоченения. Он в своих сочетаниях красок еще больше оттеняет свои зловещие настроения. Вся смена настроений – от радости к печали и болезни – возбудимость, страхи, ужас, скованность завершаются идеей величия, чтобы постепенно, угасая, переходить «от света к тьме».
И все же напрямую связывать творчество М. Врубеля с психопатологией нельзя. Во-первых, основные психические расстройства – маниакальное и депрессивное – мешали работе. В депрессии художник обычно переставал писать, а в маниакальном состоянии делал это беспорядочно и непродуктивно. Во-вторых, болезнь художника имела необычное течение, причем глубокие и относительно стойкие светлые периоды, сохранившийся интеллект, исключительная работоспособность обязаны его сложной