сам себя в простофили записываю? С досады, думаю, это происходит. Мне вот что обидно: тридцать лет тому назад со старанием, благо была возможность (получал я как номенклатурный чиновник Госкомиздата информационный бюллетень, по которому всё, что твоей душе угодно из вышедших в стране дефицитных книг, можно было приобрести – благая для меня гримаса социализма.) Так вот, в начале восьмидесятых регулярно выкупал я книги серии «Памятники литературы Древней Руси». Необходимость погрузиться в литературные первоисточники, скажем XIII века, возникла только сейчас, осенью 2010 года, когда меня решительно покорила, захватила и унесла в тринадцатый век биография святого благоверного князя Александра Невского. Обидно, тридцать лет на полке моей домашней библиотеки лежал по-настоящему не востребованным сборник «Памятники литературы Древней Руси XIII века». Листал ненароком, но не читал, не вникал.
В некоторых случаях, оказалось, судил о древних литературных памятниках, как сущий варвар. Априори, верхоглядски полагал, что жития святых – это средневековые фантазии в духе клерикализма Встав перед необходимостью постижения с возможной полнотой биографии православного святого Александра Невского, княжеский терем которого стоял в тринадцатом веке на Александровой горе, неподалёку от моего дома в Криушкине, я стал вчитываться в текст «Жития Александра Невского».
Интерес к литературному памятнику тринадцатого века сильно подогревало то обстоятельство, что в самой близкой близости от деревни Криушкино, где я поселился в мае 1970-го года, находится Александрова гора. По некоторым косвенным данным, в те далёкие времена эпохи Александра Невского здесь, в нашей деревне, в дни княжеского присутствия на Ярилиной плеши, квартировала его дружина. Эта версия прочно засела в генетической памяти местного населения. Старики намекали, будто знают подробности, но болтать про то им не гоже. Известный артист, исполнитель заглавной роли в фильме «Журналист» Юрий Васильев, копая яму, чтобы посадить куст сирени перед фасадом дома, зацепил лопатой старое бревно – вглубь уходил сруб старого-престарого дома. Васильев долго маялся, извлекая из недр криушкинской земли полусгнившие венцы, полагая, что, может быть, это как раз то тёплое жилище, в коем отогревались после зимних походов воины княжеской дружины. Романтиком был, похожий богатырской статью на князя Александра, Юрий Васильев. Бог ему простит пылкое воображение патриота Криушкина. Впрочем, правда о древнем поселении не так уж глубоко зарыта.
Археолог Андрей Леонидович Никитин, разговаривавший со мной на картофельном поле бывшей усадьбы Ширшиковых, помнится, тогда высказался о древности нашей деревни так:
– Куда до Криушкина Москве! Стоит здесь крестьянское поселение десять, а то и больше веков. На месте вашего огорода, где вы сейчас копаете историческую землю под картошку, – усмехнулся специалист по древности, – чёрное пятно. Это тысячелетнее накопление гумуса, перегноя от ведения животноводства и вообще хозяйственной