война с буржуями, помещиками и попами! За что идёт эта война? Советская власть дала вам землю, которая раньше была у помещиков? Дала! Чего хотят теперь белые? Отнять у вас землю и вернуть её богачам! Ведь так было при Лизке? Так! А теперь советская власть, воюя с белыми, просит у вас хлеба для ваших братьев, отцов и сыновей, которые сражаются, не щадя своей крови, за вашу же землю! Разве вы не дадите им кусок хлеба? Дадите!
Речь Зойки Три Стакана оказывала впечатление на крестьян, но отдавать хлеб «за просто так» они не хотели. Пришлось создавать продотряды. Ходили продотряды по селам, и хлеб не находили – всё прятали крестьяне по схронам. Москва требовала хлеба на фронт, а Глупов не мог дать требуемого в нужных объёмах. Тогда из Москвы в адрес Глуповского совета от Ленина пришла телеграмма:
"1) повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц. 2) опубликовать их имена. 3) отнять у них весь хлеб. 4) назначить заложников в каждой деревне, в каждом селе. Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц-кулаков. . . . P.S. Найдите для этого людей потвёрже".
Зойка Три Стакана, Кузькин и Рябинин собрались на совещание. Решено было устроить всеглуповскую экзекуцию – это словечко Зойка Три Стакана прочла в словарике, который нашла в библиотеке Мальвины. Для реализации экзекуции, совещанием велено было комбедам и местным советам в каждой деревне Глуповской губернии «выявить по одному самому кулачному кулаку и доставить этого кулака в Глупов в губернский исполнительный комитет к 10.00 следующего понедельника». Сказано – сделано, комбеды и послушные им деревенские советы, не догадываясь о причинах такого срочного созыва кулаков в Глупов, решили, что советская власть и большевики собираются менять экономическую политику, поэтому с самыми толковыми крестьянами – кулаками и посоветуются: как быть дальше. На деревенских сходах выбирали тех «самых кулацких кулаков», которые с мандатами от сельских и волостных советов, по согласованию с комбедами, отправились в чистых рубашках и новых сапогах в Глупов – «на съезд».
Тут их и ждали. В понедельник ровно в 10 часов утра Матрёшкин вместе со своими чекистами провел перепись кулаков – не хватало одного, из деревни Вихляевки. Решили подождать. В 10.07 появился и кулак из Вихляевки, прибежал, запыхавшийся, попросил извинения:
– Лошадь, чтоб её! Заартачилась и в город никак входить не хотела! Вот пришлось, привязав её к рогатине у входа в город, пешком бежать. Простите, люди добрые, за опоздание!
– Да ничего, ничего! Без тебя бы всё равно не начали! – Ответил ему, усмехаясь, Матрёшкин. – А теперь, граждане кулаки, по одному заходите в дом Советов, где вас будут готовить к экзекуции.
В Глупове никто кроме Зойки Три Стакана, Рябинина и Кузькина точно не знал, что такое «экзекуция». Купцы полагали, что это что-то вроде «регистрации» и довольные ломились в дверь Совета, стремясь побыстрее, мимо очереди, попасть на экзекуцию. Сразу же внутри здания