она меня не разочаровала.
– Мара, милая! Как прошел твой первый день?
Энтузиазм в ее вопросе бил через край. Мама подняла солнцезащитные очки на лоб и наклонилась, чтобы меня поцеловать. Потом напряглась.
– Что случилось?
– Что?
– У тебя кровь на шее.
Проклятье. Я думала, что все смыла.
– У меня пошла кровь из носа.
Правда, но неполная, поэтому… Господи, помоги мне.
Мама притихла и сощурила глаза, полные участия. Как обычно. И это так раздражало.
– Что?
– У тебя никогда в жизни не шла носом кровь.
Мне хотелось спросить: «Откуда ты знаешь?», но, к сожалению, она и вправду это знала. Когда-то, давным-давно, я рассказывала ей все. Эти дни давно миновали.
Я уперлась.
– Сегодня шла.
– Ни с того ни с сего? Просто так?
Она посмотрела на меня пронзительным взглядом психолога, тем взглядом, который говорил: «Дурь из тебя так и прет, так что прекрати лгать».
Я не собиралась признаваться, что стоило мне войти в класс, как я увидела комнату разваливающейся на части. И что сегодня мне являлись мои погибшие друзья – спасибо посттравматическому стрессу. С тех пор как мы переехали, у меня не было никаких проявлений. Я сходила на похороны друзей. Я уложила вещи в своей комнате. Я проводила время с братьями. Я делала все, что полагалось делать, чтобы избежать чести стать маминым проектом. А случившееся сегодня… Расскажи я об этом маме, мне это не окупилось бы даже немного.
Я посмотрела ей прямо в глаза.
– Просто так.
Она все еще мне не верила.
– Я говорю правду, – солгала я. – Теперь ты можешь оставить меня в покое?
Но, едва произнеся эти слова, я поняла, что еще пожалею о них.
И оказалась права. До дома мы ехали в молчании, и чем дольше не разговаривали, тем яснее становилось, что мама была вне себя от беспокойства. Я попыталась игнорировать ее и сосредоточиться на дороге, поскольку через несколько дней мне предстояло вести машину самой – Даниэля ожидал давно просроченный визит к дантисту. Лишь слегка утешало, что у мистера Идеала была предрасположенность к дуплам в зубах.
Дома, мимо которых мы проезжали, все были низкие и приземистые, с расставленными на газонах пластмассовыми дельфинами и отвратительными статуями в греческом стиле. Как будто городской совет собрался и проголосовал за то, чтобы вещи в Майами были полностью лишены очарования. Мы проезжали один характерный торговый центр за другим, и все они изо всех сил кричали: «Михаэлс!»[20], «Кмарт!»[21], «Хоум Депот!»[22] Хоть убей, я не могла понять, зачем нужно больше одного такого центра в радиусе пятидесяти миль.
Мы добрались до нашего дома после мучительной часовой поездки, заставившей меня второй раз за день испытать тошноту.
Остановившись в конце подъездной дорожки, мама вышла из машины в раздражении. Я осталась сидеть неподвижно. Братьев еще не было дома, папы – тем более, и мне не хотелось одной входить в логово