невзрачно, а до крайности просто. Удивила очень белая кожа, без намека на загар.
– Надобен кто? – спросил он, с интересом глядя на меня.
– Кто-нибудь из руководства, – отвечаю.
– Владимир Иванович, поди, скоро будут.
Разговорились, познакомились, это оказался не кто-нибудь, а личный водитель моего будущего шефа – Ростилов Слава. Меня удивили его слова «надобен», "поди", «откуль», "пошто", «резон» и другие, значение которых я знал, но никогда не употреблял и не слышал, чтобы их произносили. Думаю, я тоже озадачил его своим городским видом и южно российским "г".
Коренного населения город практически не имел. Половина приезжих со всех концов Союза говорила на своих языках и диалектах, а другую половину (примерно поровну) составляли украинцы и татары.
Появился шеф. Довольно прилично одетый узкоплечий мужчина лет сорока, весь кругленький, копия Йозефа Швейка, если так можно выразиться, только похудевший. Он сразу понял, кто я и спросил: "Новый прораб?" Затем добавил, протянув руку: "Колов Владимир Иванович". Я тоже представился. Пошли к нему в кабинет. Начали с главного – жилье, работа жене, детский сад ребенку.
– Пока гарантирую только работу тебе, – огорошил меня он.
– Мне в Тюмени сказали – жильем буду обеспечен.
– Много они там понимают. Есть вагончик, где жил твой предшественник, но его захватили бичи, попробуй еще их выселить. В ближайшие дни найду тебе временное жилье одному, пока с бичами разберемся, пару дней у моего водителя поспишь. А сейчас, если не устал, поехали, покажу твои объекты.
Слава подал шефский транспорт. За пятнадцать лет на Севере я достаточно видел экзотической техники, но ГАЗ-59, «козлик» с брезентовым верхом, с удлиненным капотом как у ГАЗ-51 – чудо. Изнутри он был обшит несколькими слоями байковых одеял для утепления, подушки сидений из толстой пористой резины покрывал неимоверно засаленный старый ковер. Под ногами ворох промасленных тряпок. Садиться в такой салон чисто одетым не хотелось, но у меня не было выбора. Естественно, иностранного слова «амортизация» ветеран нашего автопрома не знал, но у него было неоспоримое и определяющее преимущество – высокая проходимость. Я был поражен, как легко он преодолевал горы песка и строительного мусора, перемещаясь внутри строящихся микрорайонов и ныряя в лужи ниже "ватерлинии".
Колов показывал новостройки, называя номера домов и генподрядных управлений, совершенно непонятно зачем.
– Подожди, – сказал я, – а при чем здесь Промсвязьмонтаж?
– Промсвязьмонтаж – шокировал он меня ответом – это слаботочные кабельные сети. Радиофикация, телефонная проводка, кабельная разводка от коллективных телеантенн, в жилых домах в частности. Вот так попал я на "очень интересную работу".
Вечером Слава любезно пригласил меня в персональный вагончик. Он с гордостью объяснил происхождение характерного запаха в его жилище. Оказалось, поскольку у Славы был маленький ребенок, он вырыл