пламя неистовствовало.
– Боже мой, – вырвалось у Ната.
Между речкой и церковью приютилась деревня почти в сотню хижин. Три четверти их были охвачены огнем.
Друзья поспешили вперед – на подмогу водоносной бригаде. Вокруг них суетилась разномастная толпа – смуглые индейцы, белые миссионеры, рейнджеры в камуфляже… После часа совместных усилий все они стали на одно лицо – одинаково покрытые сажей, вместе кашляющие и задыхающиеся в дыму.
Нат носился взад-вперед с ведрами среди тех, кто всеми силами сдерживал наступление огня со стороны горящей части деревни, где крытые листьями хижины мгновенно вспыхивали, словно гигантские факелы. С прибытием подмоги огонь все же удалось остановить. Не найдя себе выхода, он поглотил все, что оказалось в его власти, и в конце концов угас, оставив после себя тлеющие угли, чад и разорение.
В суматохе Нат потерял профессора из виду и теперь присел отдохнуть рядом с высоким, широкоплечим бразильцем. Тот, казалось, едва сдерживал слезы, бормоча по-португальски что-то похожее на молитву. «Миссионер, должно быть», – догадался Нат.
– Прошу простить меня, – сказал он на португальском, стаскивая со рта и носа лоскут, служивший противодымной повязкой. – У вас кто-то погиб?
– Пятеро… Дети… – Голос бразильца дрогнул. – И еще многие пострадали от дыма.
– Что здесь случилось?
Миссионер вынул платок и отер с лица сажу.
– Я… я один во всем виноват. Я ведь должен был это предвидеть…
Он обернулся и глянул на храм с колокольней. Если не считать пятен пепла и копоти, они не пострадали от пожара. Священник опустил лицо в ладони. Спина его тихо вздрагивала от рыданий. Прошла минута, прежде чем он смог продолжить:
– Это я настоял на отправке тела в Манаус.
Натан вдруг понял, с кем говорит.
– Падре Батиста?
Так звали главу местной миссии – именно он обнаружил агента Кларка.
Рослый бразилец кивнул.
– Да простит меня Бог.
Нат повел Гарсия Луиса Батисту из почерневших развалин деревни через нетронутые огнем зеленые поля в сторону церкви. По дороге он кратко представился. Поравнявшись с одним из рейнджеров, покрытым сажей и потом, Натан попросил его направить к ним О’Брайенов. Рейнджер откозырял и удалился.
Нат помог падре взойти по деревянным ступенькам и проводил его внутрь через двустворчатые двери. В церкви было темно и прохладно. Ряды полированных скамей окаймляли центральный проход к алтарю с огромным распятием красного дерева. Зал был почти пуст за исключением нескольких изможденных индейцев, расположившихся на полу и скамьях. Нат пропустил падре вперед и усадил в первом ряду.
Гарсия тяжело опустился, не сводя глаз с распятия.
– Все из-за меня.
Он уронил голову и воздел руки в молитве.
Нат сидел тихо, не смея прервать уединения миссионера. Затем двери храма распахнулись, и в проеме показались Келли и Фрэнк в компании профессора Коуве. Все трое были с