даже не знаю, как это случилось, хотя, знаю, утечка топлива произошла где-то внизу, у механика-водителя, я это по запаху солярки понял, но занят был, не обратил внимания. Но, как только увидел, как подо мной все заполыхало, пулей вылетел из танка, благо мы стояли на месте.
– Вовка! – заорал я, увидев языки пламени из верхнего люка, откуда выскочил. Повезло, что рядом, в куче лежала наша верхняя одежда, была ранняя осень, потеплело, и мы поскидывали с себя лишнее, перед танком. Я быстро накинул танковый шлем, очки, трехпалые рукавицы, намотал чей-то свитер на лицо и бросился в лужу. Затем нырнул в люк по пояс, скорее нащупал, чем увидел горящего Вована, и не знаю, откуда силы взялись, вытащил его из танка и приволок в ту же лужу.
Механик сгорел вместе с танком, Вову долго лечили и комиссовали, а меня, как командира танка, без суда и следствия, ведь трибунал – не суд, на полтора года приговорили к службе в дисциплинарном батальоне, короче – дисбат.
Про дисбат не хочу вспоминать, но бывалые люди говорят, что хуже зоны. Мне пока сравнить не с чем было, но зоны я стал бояться меньше.
– Ты хоть, как-то пожил, – сказал долго и терпеливо слушавший Вова, – А я сунулся было после армейки в город, поработал, то там, то сям, но как ни крути, больше чем на аренду однушки в хрущевке не смог зарабатывать. Мутота одна. А кругом – тачки крутые, девчонки расфуфыренные, от меня шарахаются. Такая тоска берет… – Вова помолчал, вспоминая, как будто, свои ощущения.
– Зайду, бывало, – продолжил он, – В какую-нибудь забегаловку, по пути, бахну сто грамм водочки, вроде отпустит. А еще отцу помогать надо, старый он стал в тайгу ходить, да и зверя уже подвыбили, все дальше уходить надо, на сырой земле ночевать. Я-то еще справляюсь, а у него ревматизм, вот технику бы какую купить по лесу лазить, вездеход какой, да дорого. Хоть бы Ниву, например. Я думал, заработаю на шкурах, да на мясе, но на жизнь только и хватает. Короче, ни в городе, ни в деревне понту нет.
– Значит меня Бог тебе послал, раз так все складывается, – улыбнулся я ему, наверно, первый раз за вечер, – Дело есть к тебе, рисковое, но, если выгорит, перспективы откроются перед нами в городе. А если осечка какая, девятка – твоя, это все что у меня есть, от Игорехи досталась. Может, продашь, отцу ниву купишь, или сам езди, дело твое, короче.
– Тебя мне Бог один раз послал уже, говори за второй, думаешь я забыл, как ты меня из танка вытащил, чем смогу – помогу, без девятки всякой, – сказал Вова, и по взгляду его я понял, что он уже согласен на все, даже не предполагая, какой ужас я задумал.
– Я хочу отомстить за Хохла, блатным, так их в городе называют, перевалить их всех, сколько в баню придет, может быть много, дюжина, например, – приврал немного я и сделал паузу, смотря на Вову, ожидая его реакции.
Вова глубоко вздохнул, сделал пару больших глотков пива и покачал головой. Наверно, цифра смутила его, так я подумал. Или то, что придется перейти черту, ведь одно дело убивать животных и совсем другое людей. Он молчал, я тоже, решил не торопить, догадываясь, что именно сейчас решается