очень уж для нас, евреев, характерно»[84].
Предпринятый тут обзор мнений даёт нам до некоторой степени объемлющее сознание, с которым мы вступаем в дальнейшее чтение.
Часть II
В советское время
Глава 13
В Февральскую революцию
123‑летняя история неравноправного подданства еврейского народа в России (считая от Указа Екатерины 1791 г.) закончилась с Февральской революцией.
Стоит оглянуться на атмосферу тех февральских дней – каким подошло общество к этому моменту эмансипации?
Первую неделю петроградских революционных событий газет не было. А затем они выступили с трубным гласом, менее всего задумываясь или ища жизненные государственные пути, но наперебой спеша поносить всё прошедшее. В невиданном размахе кадетская «Речь» призывала: отныне «вся русская жизнь должна быть перестроена с корня»[85]. (Тысячелетнюю жизнь! – почему уж так сразу «с корня»?) – А «Биржевые ведомости» выступили с программой действий: «Рвать, рвать без жалости все сорные травы. Не надо смущаться тем, что среди них могут быть и полезные растения, – лучше чище прополоть с неизбежными жертвами»[86]. (Да это март 17‑го или 37‑го?) – Расшаркивался новый министр иностранных дел Милюков: «До сих пор нам приходилось краснеть перед нашими союзниками за наше правительство… Россия лежала мёртвым весом на деле союзников»[87].
Редко в те первые дни можно было услышать дельные слова о том, что́ же надо теперь вообще делать в России? Улицы Петрограда в хаосе, сотни полицейских загнаны под замок, по городу не утихает безпорядочная вольная стрельба, – но всё заливает общее ликование, хотя по каждому конкретному вопросу разброд мыслей и мнений, разноголосица перьев. Вся пресса и общество сходились едва ли не в одном: в безотложном установлении еврейского равноправия. Красноречиво писал Фёдор Сологуб в «Биржевых ведомостях»: «Самое существенное начало гражданской свободы, без чего земля наша не может быть святою, народ не может быть праведным, всенародный подвиг не станет священным… – снятие вероисповедных и расовых ограничений».
Равноправие евреев продвигалось, и даже весьма быстро. Первого марта (ст. ст.), за день до отречения царя, за несколько часов до знаменитого «Приказа № 1», губительно толкнувшего армию к развалу, – комиссары Думского Комитета, посланные в министерство юстиции, В. Маклаков и М. Аджемов, провели распоряжение по министерству: зачислить всех евреев – помощников присяжных поверенных в сословие присяжной адвокатуры. – «Уже 3 марта…председатель Государственной Думы М. Родзянко и министр-председатель Временного правительства кн. Г. Львов подписали декларацию, в которой говорилось, что одной из главных целей новой власти является „отмена всех сословных, вероисповедных и национальных ограничений“»[88]. – Затем, 4 марта, военный министр Гучков внёс предложение открыть