Это другая история.
Дэвид остановился на углу и заколебался – а не должен ли он отложить этот визит, пока дракон еще не куплен? Но он жаждал показать его Жасмин, для полной уверенности. Он хотел приехать раньше, но Жасмин весь день не было дома. Когда он наконец дозвонился до нее, она сказала, чтобы он не приезжал, но она всегда говорила именно так. Поэтому неважно.
Перейдя через улицу, он прошел под бетонными фигурами собак Фу[6], охраняющих главные ворота Китайского квартала, мимо краснолицего божества, установленного на верху святилища из розового дерева и защищающего местный магазин трав. Он сейчас в нескольких кварталах от финансового района Сан-Франциско, но атмосфера здесь совершенно иная. Оставив позади Грант-авеню, главную магистраль, проходившую через Китайский квартал, Дэвид направился вниз, в узкий переулок. Он шел мимо Солт-Фиш, где пахло рыбой и креветками, солившимися в больших чанах, мимо улицы Росс, когда-то известной азартными играми, мимо кондитерской «Голден Гейт Форчун», где женщины по-прежнему наполняют печенье записками с китайскими предсказаниями.
Этот американский Китайский квартал – всего лишь место туристического паломничества, в котором удачно пересеклись интересы туристов и местных жителей: любознательные путешественники жаждали вкусить аромат Востока в американском городе, а бывшие жители Поднебесной готовы были оказать им всевозможные услуги за скромную плату. Любимый Китайский квартал Дэвида был совсем иного свойства и располагался на другом континенте, в далеком Шанхае. Свернув с оживленных торговых улиц, он очутился в жилом районе, где толпились многоквартирные дома. Они теснили друг друга, прижимались, крепко обнимали друг друга, как большие, тесно связанные, соединенные неразрывными узами семьи, обитающие в тесных комнатушках. Дом Жасмин стоял в конце переулка. Дэвид поднялся по задней лестнице, ведущей из сада в ее квартиру. Три раза коротко постучал и стал ждать.
Он вдруг подумал, что она не ответит. А ведь Жасмин любила его, как никто другой, и даже когда-то клялась, что так будет всегда.
Не надо было ее беспокоить! В глубине души Дэвид знал – ему незачем было сюда приходить. Слишком много боли он причинил людям. Иногда ему хотелось все изменить, но мудрая Жасмин однажды сказала, что легче сдвинуть гору, чем изменить характер человека. К лучшему или худшему, но он такой, какой есть. Теперь слишком поздно сожалеть об этом. Сейчас он держит в руках нечто особенное. Трепет волнения пробежал по телу, когда он вообразил открывшиеся перспективы и возможности.
Щелкнул замок, на пороге появилась женщина. Жасмин стояла в дверях. В черном платье, вместо обычных черных брюк. Он вспомнил время, когда она одевалась в такие яркие цвета, как на ее картинах, а лицо ее озарялось радостью, а в глазах горел огонек надежды. Теперь нет ничего, кроме тьмы – в глазах, в лице, в голосе, в квартире. Тяжелые благовония, которые она сжигала, мешали дышать. Иногда он спрашивал себя – не в трауре ли она, но у него было ощущение, что он знает ответ. Поэтому Дэвид